Жила-была в Вене богатая еврейская пара. Он — банкир, а она — она ни хрена не делала.

Скуки ради залюбезничала с местным модным художником, да по глупости своей — весьма открыто. Коллеги банкира стали недвусмысленно заглядываться на его макушку и обсуждать величину его рогов. Дураков среди банкиров не бывает, а среди евреев, тем более. Стал наш рогоносец думать — как наказать любовничков. Нельзя же убивать за такие пустяки, но и оставлять без наказания — это позор. И вот что он придумал.

Он сделал художнику предложение, от которого тот не смог отказаться: написать портрет его жены, полностью одетой, причем обязательно за срок не менее года и сделав не менее 100 эскизов, каждый из которых должен иметь художественную и материальную ценность. И картина должна стать таким шедевром, цена которого сразу станет выше остальных произведений художника. За это платится аванс такого размера, которого хватит до конца жизни художника в Вене того времени. При невыполнении условий, штраф такого размера, что художник теряет все и навсегда.

— В чем смысл? — спросите вы. Да просто после 100 эскизов и рисований с натуры любовники настолько опротивели бы друг другу, что через год никаких чувств кроме отвращения к друг другу у них бы не оставалось. Так и случилось.

Любовнички очень быстро опротивели друг другу, а картина стала национальным достоянием Австрии, которую не тронул в войну даже сам Гитлер, хотя это был большой портрет самой настоящей еврейки, написанный евреем-художником по заказу еврея-банкира. Здесь сыграло свою роль то, что художник, в свое время случайно столкнувшись где-то с мазней некоего ефрейтора, по пьяни назвал ее «гениальной», чем невообразимо поднял тщеславие этого будущего фюрера.

После войны у этой картины было много приключений, даже снят Голливудом фильм, но сейчас она реально является культурным достоянием человечества. Это — австрийская Мона Лиза — «Золотая Адель» Густава Климта или портрет Адели Блох-Бауэр.