— Привет, — прошептала сирень самовару,
— Ну? Как настроенье? Гляжу- ты блестишь! И связка баранок!
И крынка с вареньем!
Чего же ты пыжишься?
Что ж ты кипишь?
Рушник под ногами, расшитый узором…
Небось, над кроватью висит балдахин?
И вот занавески… А в комнате- шторы? И вдруг спохватилась:
— Да ты не один?
Пыхтишь, как напыщенный,
толстый начальник…
Ведь мог подмигнуть, просто так…
Без прекрас, что там на верху, видишь, маленький чайник?
Ну, ты тут хозяин… А я не указ…
В ответ рассмеялся хозяин пузатый:
— Киплю, для того, чтоб вкуснее был чай!
И он и баранки с вареньем —
ребятам… А если обидел, прости…
Невзначай…
Уж больно смешно ты меня щекотала… Не то, что сказать, даже булькнуть не мог.
Боялся обжечь тебя, булькая, паром,
Иль, вдруг бы, обрызгал тебя кипяток.
Я знаю, под окнами часто вздыхая,
Ты в комнату смотришь на стулья… На стол…
Я ж, только хозяйка окно открывает,
Тобою дышу… Лишь в тебе я нашёл
И грусть и забвенье, когда ты закрыта прозрачным, холодным, оконным стеклом…
Весну и томленье…
И чайный напиток становится сладким, когда мы вдвоём!
— Прекрасно! — шептала сирень самовару.
— Я счастлив! Внутри разгорается жар…
Друг с другом они объяснились
Недаром…
Варенье… Окошко… Сирень… Самовар…