У меня друг Серёга, мы очень давно знакомы.
У него была бабка, держалась важней наркома.
Ох и жгучая же, ох и вредная была бабка.
Всё таскала цветастый халат и смешные тапки,
ну такие, с помпонами, в стиле «тепло-уютно».
Ох и трудно же было с мегерой Серёге, трудно.
Он таскался за ней — Дон Кихот и несчастный Санчо.
Мы гулять, а он нет,
мы на речку, а он — на дачу.
Или хуже того — оставайся и пялься в телик.

Мы потом разминулись, разъехались, разлетелись.
А недавно вдруг встретились в баре, в полуподвале.
Посмеялись, попели и будто не расставались.
Притаившись, сидели под рёбрами друг у друга.
В баре было тепло. А на улице выла вьюга.
Мы упали в сугроб, беззаботные умпа-лумпы.
И тогда я спросила его, усмехаясь глупо.

— Как там бабушка, шустрик?
(он с детства довольно шустрый)

— Померла, говорит, да давно уже, не тушуйся.
Разве смерть ожидаема, разве кому по силам.
А ведь бабка была — даже дом бы остановила,
про коня уж молчу.
Помню, гроб и священник в рясе.
Я вернулся с поминок и как-то подрастерялся.
Думал, думал — куда мне девать её чашки, плошки.

А потом моя бабушка стала пушистой кошкой.
Я ночами-то раньше подскакивал, как убогий.
А теперь она мягко идёт и ложится в ноги,
начинает мурчать колыбельно, утробно, дрёмно.
И я, знаешь, по-прежнему «внучек» и «несмышлёный».
Я не верю ни в карму, ни в духов, ни в божью милость.
Вроде ж не было кошки — а, нате вам, появилась.
Ты не хочешь спросить, почему я решил — что бабка?
С виду кошка — воинственный хвост, коготки на лапках.
Иногда только смотрит в упор желтоглазо-веско —
натоптали, шумят, поселили тут человека —

совпадение или? не много ли совпадений?
Она гладит меня, провожает, даёт мне денег.
Вот вчера прикатила откуда-то две монетки,
ерунда, мелочевка, а знаешь, цены-то нет им.
Словно снова подросток, краснеющий и неловкий,
а бабуля дала на мороженку с газировкой.
Я не выкинул ни занавески, ни поварешки,
а то вдруг ненароком обидится бабка-кошка.

Не смотри на меня, я не псих, не дурак, не шизик,
но считаю — у бабок должно быть по девять жизней.
Всё, давай, позвоню, подъезжает твоя карета.
Да, и кстати, забыл — не зови больше бабку вредной.