Старик был уже очень дряхлым. Наверное он остался последним из тех, чья жизнь мешала пророчеству. Каждый из них умрет один в темноте. Последний же, уронит щит и великому ужасу никогда больше не будет конца. Ничто больше не остановит бездну, и заполнит та умы души и сердца человеческие. Старику явился призрак. Он не удивился этому. Лишь вежливо спросил что за гость пришел в ночи.
Я твой дух, молодцевато ответила тень.
Я поддерживал крепость в твоих руках, когда они держали щит. Когда он был нужен.
Слава Творцу тьма ушла, улыбаясь ответил старик. Ужасов нет уже долгие годы… Но если понадобится, я готов сделать то, что должен. В голосе старика на миг зазвенел несокрушимый металл.
Да мы с тобой молодцы, ответил дух. Нас ничего не сломило… Призрак сделал паузу. Свеча на столе у старика затрепетала. Ты никогда не думал, что мы проиграли? Зловеще протянул призрачный гость. А что, если, невыносимые ужасы поселились в людских душах? А что, если, они теперь и не люди больше? Старик медленно бледнел. Ты был по ту сторону щита, медленно цедила тень. Тебя и тьму отделяло ничтожно мало. Думаешь и мы остались прежними? А может, ты рано сложил щит? Что, если, ты остался один? За своим символическим куском железа? Твой щит истлел. Доспехи твои прах. А я твое прошлое. Старик дрожал от напряжения. За свою долгую жизнь он повидал очень многое. Смерти и всевозможные ужасы. Печали. Знал он и о том что он последний из всех. Он знал что вовсе не дух это, а демон. И бездна рядом. Знал, что смерть заждалась его. Он знал как умрет. Один в темноте. Сломлен и жалок. Как и все кто шел с ним. Их именам не воздадут славы. Все что было у них это обречённый путь. Чудовищный, чёрный коридор который закончится страшной смертью. И время его настало. Каждому из них было даровано слышать смерть. Она уже рвала зубами дверь. Он резко вскочил, насколько позволила старость. И доспех мгновенно окутал его дряхлое тело, и привычным движением щит укрыл его от горла до колен. Призрак менялся. Костяной клюв щёлкал в неистовой ярости. Демон схватил настенное распятие и с силой вонзил в щит. И пробил его. И доспех. И грудь, которая была последним рубежом для пламенного сердца.
Твои последние слова старик? Ты умрёшь так же, как и все. Один в темноте. Пророкотал демон. Его переполняла чудовищная темная мощь. И он вырвал распятие. Выбил щит. И с силой вонзил его ещё раз, оставив в груди. Старик упал на колени и прошептал:
Прости, что я не смог спрятать тебя за щитом от ужасов бездны. Прости, что не сохранил. Время застыло. И демон зверь застыл, пораженный словами. Он снова на мгновение стал ребенком. Его отец не убивал мать. Не бил его. Все это осталось за чьим то щитом. Для него не случилось ужасов. И душа ребенка была по прежнему чистой. Не случилось великого зла. Дитя обняло отца. Обняло мать. Ужасы остались за щитом. Был маленький мальчик. И не было Хашмедая, Владыки Грехов Человеческих. Старик умирал. Один, при ярчайшем Свете от распятия, торчащего из его груди. Ангелы несли его душу к тем, кто прошел свой черный коридор. Несли его к покою и радости. Пророчество не сбылось. Мироздание затянуло кровоточащую брешь. Зла которое совершил демон не случилось. На пол со стуком упал зубастый клюв. И тут же исчез.