Абель Рудольф Иоганнович, по национальности латыш, родился в городе Риге в 1900 году в семье трубочиста. Когда ему было 15 лет, он переехал в Петроград к своему старшему брату Вольдемару. Там ему удалось закончить свою учебу на четырехгодичных общеобразовательных курсах. В 17 лет стал большевиком по примеру брата, записался матросом на Балтийский флот и воевал за красных.
Затем получил профессию радиотелеграфиста и был отправлен на Дальний Восток. В начале 20-х годов служил радистом на судах Амурской военной флотилии. После демобилизации жил во Владивостоке и работал по своей военной специальности в торговом флоте.
Ну, а дальше, интереснее. В 1927 году Рудольф Абель становится сотрудником иностранного отдела ОГПУ. Такие специалисты были нужны советской разведке, тем более что Рудольф был первоклассным радистом и владел английским, французским и немецким языками. Его направляют на три года в зарубежную командировку в Пекин, где он работал в нашем полпредстве радистом-шифровальщиком. Всю первую половину 30-х годов Абель — нелегал в одной западноевропейской стране.
В 1937 году был арестован старший брат Абеля Вольдемар. Это был повод уволить Рудольфа из органов. Он остался не у дел и перебивался случайными заработками.
Когда началась война, о Рудольфе Абеле вспомнили. Он был восстановлен в органах разведки и работал в 4-ом управлении НКВД под руководством Павла Судоплатова. Здесь занимались подготовкой разведывательных групп для работы на оккупированной немцами территории. Был награжден боевыми орденами и медалями.
В 1955 году Рудольф Абель Иоганнович скончался от обширного инфаркта и был похоронен в Москве на Немецком кладбище.
И вот тут возникает интрига. Через пару лет, а именно в 1957 году, в Нью-Йорке по обвинению в шпионской деятельности ФБР задерживает свободного художника, владельца фотостудии в Бруклине, Эмиля Гольдфуса. В ходе начатого следствия он называет себя Рудольфом Ивановичем Абелем.
Как вы уже, наверное, догадались, это имя взял наш разведчик-нелегал Вильям Фишер. Предателем, выдавшим Фишера американским спецслужбам, оказался его радист Рейно Хейканен.
В разведке существует золотое правило, если случился провал, все предъявленные обвинения отрицать и ни в чем не признаваться. А разведчику-нелегалу называть свое настоящее имя и сознаваться к причастности к спецслужбам, тем более советским, это вообще табу. Возникает вопрос, как же тогда сообщить в Центр о своем аресте? Ведь там должны принять меры по локализации провала и искать пути к освобождению арестованного разведчика.
Вильям Фишер решил эту проблему, назвавшись Рудольфом Ивановичем Абелем, именем своего давнего друга. В дальнейшем в суде наш разведчик от дачи показаний отказался, свою «шпионскую» работу в Соединенных штатах категорически отрицал, и все попытки склонить его к сотрудничеству отклонил.
Суд приговорил его к 32 годам тюремного заключения. Тогда Вильяму Фишеру было 54 года. В тюрьме он продолжил занятия живописью, изучал теорию искусств и даже написал маслом портрет президента США Джона Кеннеди.
Почему Фишер при аресте назвался Абелем? Последнего в США никто не знал. В свою очередь руководители советской разведки прекрасно знали обоих и поняли, кто на самом деле был арестован. Ведь оба офицера во время войны служили в одном управлении. Назвавшись чужим именем, Фишер дал знать, что будет молчать и не выдаст никаких секретов своей работы.
Через 5 лет в 1962 году на контрольно-пропускном пункте Чекпойнт Чарли в Берлине Фишера обменяли на сбитого в небе Свердловска американского летчика Френсиса Пауэрса. После возвращения на родину разведчик работал в центральном аппарате КГБ, а в свободное время писал подмосковные пейзажи. Но он так и остался Рудольфом Абелем, поскольку Комитет оставил ему этот псевдоним, взятый 5 лет назад в Нью-Йорке при аресте.