Зима уже наступила, а снега все не было. Конец декабря, а осень никак не желала уступить место. Северный ветер принес с собою холод. Серое небо нависло над городом. Тяжелые ледяные капли барабанили по жестяным крышам, выбивая дробь безумной мелодии.

Дождь не прекращался два дня, навевая уныние. На третий день на притихший город посыпался первый робкий снег.
Пушистые снежинки ложились на голые ветви деревьев, выбеливая их. Ветер разносил колкие ледяные иглы.
Они весело кружили над фонарными столбами. Снег припорошил дорожки, осел на подмерзших лужах.

К ночи разыгралась настоящая метель, танцующая в синем небе среди загорающихся звезд. Она крутилась вокруг лавок, поднимала снежную пыль.
Стекла звенели, жестяные крыши грохотали от порывов ветра. Лужи покрылись слюдяной коркой, блестевшей от света фонарей.

Утром метель стихла. Снежинки таяли, а свисающие с крыш нити сосулек хрустальным бисером падали вниз. Воздух наполнился запахом мокрых листьев, лежащих под тонким слоем снега. Серая хлюпающая слякоть покрыла тротуары.

Лидия Ивановна вздохнула и отошла от окна. Она взглянула на часы: десять утра! Неужели проспала? Но тут же успокоилась: воскресенье, библиотека закрыта.

Женщина налила чашку чая и села за стол. До праздника остались два дня. Нет, гостей она не ждала. К шестидесяти годам у других есть дети, внуки.
Она же была одинока.

С мужем давно развелась, а единственный сын Павел погиб в Чечне. Поначалу было тяжело, хоть волком вой. Не могла смириться. Как во сне прошли похороны, соседи помогли. Сама бы не справилась. Долго еще вздрагивала от телефонных звонков и стука в дверь. Казалось, откроет, а там Паша, живой…
Жить не хотелось, только работа спасала. Но воспоминания не отпускали.

Женщина прошла в комнату, включила телевизор, села в кресло. Новогодние рекламы и поздравления мелькали на экране. Мальчик, похожий на ее Пашу, обнимал маму. По щеке скатилась слеза.

Когда Павел погиб, ему было всего восемнадцать, совсем мальчишка. Проклятая война отняла у нее все: ребенка, счастье и радость. Не осталось ни желаний, ни надежд.

Каждый Новый год был похож на предыдущий: стол украшали традиционный салат «Оливье»,
вареный картофель с ломтиками селедки и ароматные мандарины. Маленькая елочка стояла на подоконнике, сверкая мишурой.

Лидия Ивановна выключила телевизор, встала и выглянула в окно: снова шел снег. Острая необходимость посетить могилу сына подтолкнула ее одеться, положить в сумку мандарины, пару елочных шаров и выйти на улицу.

Воздух был холодным и пах свежестью. Не смотря на погоду, автобус приехал быстро. До места она добралась минут за сорок.

Лидия Ивановна не спеша шла по заснеженной дороге. Подойдя к воротам, поздоровалась со сторожем.

Павла похоронили под разлапистой елью, ее было видно издали. Под ногами скрипел снег, здесь он не таял, а ложился ровным слоем.
На могилу женщина положила мандарины, елочные шары и пару конфет. Смахнув со скамейки снег, она присела.

Тихо падали снежинки, мороз пощипывал щеки. В ветвях ели, нахохлившись, сидели воробьи.
Женшина смотрела на портрет на памятнике. Павел был в форме и улыбался. Таким его все и помнили.

— Вот, сынок, пришла к тебе, — тихо сказала мать.- Ты ведь так любил Новый год. Принесла тебе мандарины.

Вспомнила, как они с сыном обменивались подарками. Паше нравилось делать сюрпризы.

- Плохо без тебя, сынок, одиноко. Лежишь тут один. Хоть бы знак подал, что слышишь меня.

Женщина опустила голову и всхлипнула. За спиной послышался странный звук, похожий на вздох. Она обернулась.

На снегу сидел рыжий щенок, дворняжка. Он покачивался на тонких лапках. Испуганные глаза смотрели на женщину.
Щенок продрог, мокрая шерсть топорщилась на спине.

- Иди сюда, малыш, — ласково позвала женщина.

Щенок неуверенно топтался.

- Ну же, смелее.

Тот осторожно приблизился.

- Потерялся, наверное?- спросила женщина.

Паша мечтал о собаке, но Лидия Ивановна тогда была против. Считала это хлопотным. Но сейчас взяла бы
хоть двух собак, лишь бы сын был жив.

Песик увидел слезы на ее глазах и на душе стало тоскливо. Он заскулил, подошел к женщине и уткнулся влажным носом в ее ладони.
Лидия Ивановна погладила его, сердце щемило от жалости.

- Холодно тебе и голодный, небось. Пойдешь со мной?

Щенок поднял на нее умные глаза и вильнул хвостом. Женщина встала, нагнулась и взяла малыша. Он доверчиво прижался к ней всем существом. От ее одежды пахло домашним теплом.

Лидия Ивановна обернулась к могиле, когда уходила. С портрета, улыбаясь, смотрел сын.

- Спасибо, Паша, за подарок, — произнесла она и направилась к выходу.

По дорожке шла женщина, она несла рыжего щенка, как самый дорогой подарок. А с неба тихо падал снег, укрывая землю белым полотном.