Две капли.

Маргарита сразу почувствовала, что это её человек.

Она уловила его запах, угадала его походку, манеру говорить, поворачивать голову, вставать и садиться. Он был подобен ей. Это сходство не касалось внешней идентичности, оно лежало не на поверхности, которая была заметна всем. Он был её отражением — в мыслях, стремлениях, желаниях и поступках. Она могла предвидеть его слова, потому что его слова были её словами, она понимала его взгляды, даже когда он не смотрел на неё, отводя глаза в сторону, она читала его мысли. Недостатки в его характере она определяла, как оригинальные, специфические и неповторимые особенности его личности. Многие его действия были ей не приемлемы, но это было лишь то, что она не любила и в себе, а признав это в нём, она принимала их за достоинства.

Маргарита чувствовала его каждой клеточкой своего тела. Любое его телодвижение было ей понято, каждое решение было и её принятием тоже.

Когда они случайно дотрагивались друг к другу руками, она ощущала ладонями его твёрдые мозоли. Прикосновения вызывали у неё учащённое сердцебиение и пронизывали её, словно током, с макушки до пяток. На бледном лице вдруг загорался румянец и она хотела, чтобы их руки навсегда переплелись.

Маргарита носом осязала его запах. Как она могла бы его описать?

Его она могла отличить из тысячи других запахов. Так пахнет рассвет, закат и море.

Она умела читать его потаённые мысли. Она умела предвидеть его желания…

Сергей сразу почувствовал, что это его человек. В её походке он разглядел себя. Её быстрые телодвижения были для него понятны. Глаза считывали её желания. Её слова были продолжением его мыслей. Он предвидел её поступки. Он понимал её боль. Её терзания были и его проблемой. Он понимал её с полувзгляда. Когда она опускала глаза, он понимал её смущение. В её присутствии он чувствовал себя совсем мальчишкой и позволял себе дурачиться, чего не позволял себе давно с другими.

Сергей носом охватывал её запах. Как его описать? Так пахнет небо, звёзды и ромашки.

То, что он не понимал в ней, он не понимал и в себе, да оно и не требовало объяснений и принятия. Это было их общей загадкой.

Когда его руки невзначай касались её пальцев, всё его тело обдавало жаром и он боялся что-то произнести. Он не хотел, чтобы эти прикосновения прекращались. Своей шершавой ладонью он ощущал мягкость и нежность её тонких пальчиков. Он хотел не отпускать и целовать их всю вечность.

Он был для неё её мужчиной.

Она была для него его женщиной.

Они были, как две струны, две строки, две свечи, две капли любви.

Он и она могли стать морем, рекой, водопадом — одним потоком воды.

Он и она — две капли одного океана.