Я люблю больше, чем ненавижу.
Я жить буду больше, чем умру.
Я всё чувствую, нюхаю, вижу,
я отдать хочу; я не беру.
Я люблю, и в том сущность, смыслы.
Я забочусь, что в тысячу раз
мне важнее величества мысли,
обличённой в иконостас.
Я пророчествую без огласки,
не шельмую поверивших мне.
Шарлатанской безудержной сказке
не потворствую даже во сне.
Я живу. Я уйти не способен
на подъеме, падения цедя.
В сахар боли торжественность соли
добавляю, кристаллы ценя.
Я такой. Кто осудит, оценит,
кто и камень запустит мне в лоб.
Всё срифмовано — в тексте и в цели:
Я горжусь; а ведь вдруг — панацея?
Или промах — как вектор во гроб…