Он в двадцать лет был франт и хват,
А в тридцать всё же не женат,
Он в сорок лет был нарасхват,
Любил разврат он в пятьдесят,
Не изменился в шестьдесят,
Но в семьдесят столь простоват,
Что на восьмом десятке взят
И отдан в спец пансионат.
Вот в девяносто-бородат,
Уж в сотню стал он глуховат,
Пузат, носат, одутловат,
Коль для девчат он староват.
И как известно, в аккурат,
Закончил жизнь дегенерат.