Я фланирую над миром
от квартиры до квартиры,
собираю сувениры
и приятности ловлю.
Я не слишком необычен,
я тактичен и приличен,
но настрой мой экзотичен,
я экзотику люблю.
Жизнь моя — сплошной наркотик,
привередливым слыву,
потому что я — экзотик,
я романтикой живу,
И мотаюсь, цел покуда,
не чета снобам-занудам,
прилечу из ниоткуда,
улетаю в никуда,
сочиняю дальни страны —
там моря, там океаны,
там богатство чистоганом,
и безделью нет следа.
Там экзальтированы речи,
и котируются там
экзотические плечи
декольтированных дам.
Сколько раз остерегали
от загадок дальней дали,
сколько раз увещевали
други светлые моя!
Был один дружок флегматик,
был фанатик-математик,
даже, помню, маразматик,
но экзотик — только я!
И сказал я им: «Животик
сами можете беречь —
я уеду, я — экзотик,
мне неважно, где прилечь.
Что у вас — балкон с цветами,
дядя с грыжей, суп с грибами,
шурин с грязными носками —
Бог вас милуй и суди!
У меня же — континенты,
я плевал на все моменты,
пусть горят люминесценты
не по всей длине пути.»
Подарил я милой зонтик
и признался без стыда:
«Ты скучна мне, я — экзотик!» —
и уехал в никуда.
Но настолько мир обычен,
самому себе привычен,
что чрезмерно экзотичен
получаюсь я везде.
Даже там, где открывали,
выпивали, зарывали,
в ближней близи, дальней дали,
на земле и на воде.
И когда случайный дротик
просверлил во мне дыру,
понял я, что раз экзотик,
личной смертью не помру!
Слишком прёт мой облик вздорный
против касты непроворной —
а за это местью чёрной
платят сто веков подряд!
Тут я понял, что попался,
и не то, чтоб испугался —
просто быстренько собрался
и решил бежать назад.
Я вернулся, я отбывший,
передрягам нынче «Ша!»
Я теперь экзотик бывший,
принимайте, кореша…
Только вдруг надежды сплыли:
понял я — друзья забыли,
и любовь мою стащили,
видно, замуж в тот же год.
И с унынием подростка
я стою на перекрёстке,
и летит моя причёска
в вихревой ветроворот.
Что мне делать? Строить ботик?
И обратно в никуда?
Что ж, я уеду, я — экзотик,
но теперь уж навсегда…