Лет 10−12 назад мой сын Денис, будучи студентом, попал в молодёжную компанию, собравшуюся на квартире у одного из его знакомых в Бруклине. Все говорили по-русски, хотя у окна Денис заметил симпатичного темнокожего парня, явно мулата.
— Алекс, невежливо говорить по-русски, если кто-то не понимает, — негромко сказал Денис хозяину, кивнув на мулата.
— Ах да, вы же не знакомы, — ответил тот и подвёл его к темнокожему.
— Денис, — представил Алекс.
— Очень приятно, Сергей, — без всякого акцента откликнулся мулат под весёлый смех Алекса. — Не удивляйся, — усмехнулся он, глядя на ошарашенную физиономию Дениса. — Я из Москвы, мама русская, а папа — участник Олимпиады-80. Правда, я его никогда не видел, но мать говорит — похож.
— Что, у меня очень дурная рожа была? — улыбнувшись, спросил Денис.
— Да нет, бывает хуже. Я живу на Брайтоне, иной раз еду домой, в вагоне одни русскоязычные, в основном пожилые, начинают вслух обсуждать меня — как выгляжу, как одет, на кой леший еду в русский район, может, к русским девкам… При этом, как понимаешь, в выражениях не стесняются. А я молчу, а перед тем, как выходить — вежливо спрашиваю, сколько времени. Вот тут уже рожи — не описать!
В отличие от Дениса, изучавшего компьютерные науки, Сергей учился на социального работника. Он оказался интересным собеседником, и Денис с удовольствием слушал его.
— Вскоре после приезда в Америку у меня был приступ аппендицита, — рассказывал он, — привезли на «скорой» в больницу. По-английски я тогда ещё говорил плохо, стал просить русского переводчика. Они со мной и по-французски, и по-испански пытаются говорить, а я не понимаю. Наконец появилась медсестра, как потом выяснилось — из Ташкента. Убедилась, что я по-русски говорю лучше, чем она, засмеялась и сказала, что в больнице решили, у меня от высокой температуры бред начался.
Дома Денис рассказал нам о чернокожем русском, и мы тоже посмеялись. А вскоре после этого мы переехали в Нью-Джерси, и Денис больше не встречал мулата Серёжу.
Через несколько лет, когда Денис уже работал в солидной фирме в Манхэттене, ему позвонила бабушка, живущая в Бруклине, и попросила поехать с ней в офис для получения пособия. Они поднялись на лифте на третий этаж, подождали минут десять, и их пригласили пройти в один из многочисленных кабинетов. Бабушка, шедшая впереди, заглянула в открытую дверь и растерянно остановилась.
— Ну вот, обещали к русскоязычному направить, а тут негр! — с досадой пробормотала она.
— Бабушка, в Америке нельзя говорить это слово! — сердито шепнул ей Денис.
— Ой, правда! — испугалась бабушка.
— Ничего страшного, я понимаю, что Вы ничего плохого не имели в виду, — услышал Денис, и в дверях появился… Сергей. — Ой, Денис, здравствуй!
Сергей быстро уладил все формальности, объяснил бабушке всё, что было нужно, и стал расспрашивать Дениса, чем он занимается, нравится ли ему работа.
— А тебе твоя нравится? — спросил в свою очередь Денис.
— В общем, да. Я ведь люблю с людьми работать. Правда, последнее время в нашем районе появилось очень много русскоязычных пожилых людей, а социальных работников, говорящих по-русски — только трое. Так что вкалываю — как негр!
2013 год