Мужчина рассчитан на функционирование в двух активных режимах. Либо в одиночном режиме, когда он знает, что у него нет ТЫЛА. Тогда он свободный охотник в поисках ресурсов и тыла. Либо в парном режиме, когда у него уже есть ТЫЛ (его женщина с его детьми). В этих случаях он находится в расчетном номинальном режиме, и его эффективность — максимальна. Если женщина превышает болевой порог мужчины в своем доминировании, то у мужчины исчезает ощущение ТЫЛА, и он может перейти в состояние войны с женщиной. Разумеется, в ущерб войне с окружающей средой. Если он силен (вожак), то он уверен, что найдет более адекватную женщину. И, чтобы не воевать на два фронта, мужчина легко переходит в одиночный режим существования «вожак без стаи и ТЫЛА», в котором будет искать другое место, которое сможет считать ТЫЛОМ. Если же он слаб (низкоранговый или среднеранговый), то он не уверен, что найдет новый ТЫЛ, остается с доминирующей самкой и оказывается психологически сломлен. Тогда он теряет активность и эффективность в качестве добытчика. Сегодня в матриархальных обществах существует огромный пласт подмятых порабощенных женщинами слабых мужчин. Все их ресурсы расходуются на женщин. Жены отбирают зарплату и единолично распределяют доход. И ведут себя агрессивно по отношению к мужу. Таким образом при матриархате происходит своеобразная инверсия мира мужчины. Логово с партнершей превращается в фронт войны (дома жена устраивает скандалы и заваливает претензиями), а ДЕЛО превращается в ТЫЛ, в нору, куда он прячется, чтобы отдышаться и зализать раны (на работе — спокойнее, коллеги уважают и начальство ценит). Мужчина просто убегает от женщины на работу, на охоту, на рыбалку, в пивную или к женщинам, которые пока находятся в режиме рекламной акции. Успех на работе в этом случае теряет для мужчины всякий смысл, так как его результат (деньги) отбираются женщиной, являющейся врагом на войне в пещере. Инстинкт мужчины запутывается, мужчина оказывается дезориентирован, деморализован, вял и безынициативен, часто — спивается.