Меня лет после сорока начали прямо-таки восхищать Женщины. Иду по аллее нашей вдоль скамеек, а навстречу мне — дама-соседка. Ей 87 лет, она вдова и живёт одна на третьем этаже.
Идёт медленно, с палочкой, щиколотки опухшие сильно, но сабо на платформе невысокой, шляпка, летящая юбка-миди, блуза в тон и сумочка симпатичная через плечо.
Вошли мы в лифт, она рядом совсем со мной — глаза уже выцветать начали, а были голубыми, лаком для волос пахнет и духами! И чуть-чуть корвалолом.
Говорит:
— Деточка (!), окажите мне любезность, пока едем. Посмотрите, хорошо ли отутюжена блуза, у меня есть сомнения относительно складки на спине, а спросить не у кого…
Блуза выглажена была безупречно, в чем я её и уверила. Женщина улыбнулась и вышла на своём третьем.
Восемьдесят семь лет! Почти бестелесная уже, но — Женщина!
Я восхищена.
Когда я совсем юной приехала в Москву к своим цирковым, было так: я сидела однажды около Большого в шоке от величия столицы.
Утро, 10 часов, мне 22 и я только недавно начала курить. Мама, горестно покачав головой, сказала:
— Что ж, дочь, запретить тебе я не имею морального права, сама курю всю жизнь. Но имей в виду — это в 95% случаев навсегда. И ещё запомни: если куришь, имей СВОИ сигареты. Женщине неприлично «стрелять».
Я запомнила и с тех пор у меня всегда в сумке с запасом.
Подходит Дама — легкая вуалетка, шляпка, абсолютно седые, даже серебряные волосы, чулки (лето, жара), туфли на устойчивом каблуке, роскошное синее платье-балахон х/б, высокая и статная. Лет семидесяти пяти — тогда для меня это был запредельный возраст.
И говорит великолепно поставленным низким голосом:
— Дорогая деточка, разрешите у вас стрельнуть сигаретку? Моя табачка принимает товар, курить хочется так, что я зверею — кофе утренний уже выпила, а сил дотащиться до дальней табачки, увы, нет.
Я в восторге протягиваю ей пачку «Веги», она вставляет сигарету в диковинный мундштук, сладко затягивается и:
— Как жить-то хорошо… Вот голодный голодному хлеба не всегда даст, а курильщик курильщику сигаретку — завсегда! Ой, деточка, я вас фраппировала? Извините великодушно, я хирург, мы матом думаем.
Ну чудо же?))