Нам бы знать, на каких языках говорили здесь до того, как монахи узнали благую весть, до того, как перессорились племена, до того, как вода холмы подняла со дна. Нам бы знать, что хранят под корнями леса вокруг, вековые сосны — цепкая хватка рук за большое небо в маленьких облаках, за любого, кто приходит издалека. У лосиных лежанок следы по тропе стучат, мать-земля в траве укрывает своих зайчат, ворон ждёт грозу и чертит крылом круги, и любой, кто приходит, становится здесь другим.
Если хочешь понять эту сказку — тебе сюда. Люди врали себе и придумали города, укрепили берег да навели мосты, но никак не изжили зияющей пустоты.
Лес растёт вне времени, как в него ни войди, он роняет жёлуди точно в дыру в груди, и такое крепкое дерево зреет там, что уходит твоя извечная пустота. Ты становишься частью, счастьем, лесным огнём, и отныне душой всегда обитаешь в нём, разбираешь наречия зверя, земли, реки.
Вспоминаешь ледниковые языки.