По прошествии быстротечных пяти минут для утреннего приема пищи рядовым составом, произвольно установленные сержантами, — причем, было это типичное проявление злоупотребления властью с их стороны над «духами», и, конечно же, с молчаливого согласия офицеров, не желающих излишне утруждать себя военной службой, — сержант Тимофеев, существо звероватого вида, как бы выстреливает из своего гнилозубого рта команду активно жующему контингенту, еще им не дожевавшему целиком пищу, «Рота, подъем! Бегом марш из столовой!», благодаря которой «духи», еще дожевывая остатки пищи в полости рта, стремглав во всю прыть несутся к выходу, где каждый из солдат на бегу ловко срывает свою шинель с крючка у входа в столовую, именно, свою шинель, в глубокие карманы которой украдкой, чтобы не заметили зоркие сержанты, умудряется запихнуть то, что потом можно пожевать с голодухи — черствую краюху хлеба.