ИСААК ЛЕВИТАН
«Еврей, по мнению преподавателей, не должен был касаться русского пейзажа. Это было дело коренных русских художников», — писал Константин Паустовский.
Еврей коснулся русского пейзажа —
Одно из самых страшных преступлений!
И забурлила Русь в ажиотаже.
А он его коснулся, чистый гений,
Да так, своей еврейскою душою,
Что замер мир, исполненный восторга,
В соборе устремился к аналою
Сквозь окна сострадательный взор Б-га.
Ожили и осины, и берёзы,
И ивы, и не знало счастье меры,
И заплели умело ветви-косы
Им вольные и радостные ветры,
Засохший ключ забил живой водою,
И в золото оделась чудо-осень,
Меж облаков, парящих над землёю,
Явилась восхитительная просинь.
Вдруг, смена декораций — над покоем
Кочующим ковром простёрлось небо,
В полях, забывших об июльском зное,
Застыли часовыми копны хлеба.
…Еврей коснулся русского пейзажа —
Так это возмутительно и странно,
Что забурлила Русь в ажиотаже,
Увидев дивный гений Левитана!
Вот парадокс. В нём зиждется идея,
Что крепнет в мирозданьи год от года —
Вс-вышний начертал, чтоб иудеи
Впитали дух исконного народа.