170 лет назад родился драматург, либреттист, переводчик Модест Чайковский, которому, несмотря на все таланты, суждено было жить в тени старшего брата. И навсегда остаться «родственником великого композитора».

Подобная судьба ожидала трех других братьев и сестру Петра Ильича. Даром что у супругов Александры и Ильи Чайковских состоялись все дети. Петр Ильич прожил меньше остальных, всего 53 года. А наследие оставил — на века!

«Это ангелы, которые спустились на землю»

Для Ильи Чайковского брак с Александрой Ассиер был вторым. Женился он на ней вдовцом, имея дочку Зину, был старше супруги на 18 лет, тем не менее отношения в семье, по признанию окружающих, были гармоничными. Полными любви и тепла.

Музыка сопровождала малышей с рождения. Мама сама учила их нотной грамоте, пела романсы. Не чужд искусству был и Илья Петрович, директор горного завода в Воткинске, а потом управляющий алапаевского завода. В молодости он играл на флейте, увлекался театром. Дома часто проходили любительские концерты, звучала оркестрина. Но все-таки мечтал отец о том, чтобы сыновья продолжили его дело.

В Горный институт поступил только старший Николай. Да и он работал по специальности недолго — ушел на железную дорогу, которая в то время активно развивалась. Второго сына — 10-летнего Петра — отец сам в последний момент определил в Училище правоведения (в консерваторию он попадет только в 23!). Туда же потом отправились близнецы Модест и Анатолий. И только Ипполит учился в Морском кадетском корпусе.

Близнецы появились на свет, когда Пете было десять лет. «Я их уже видел несколько раз; но каждый раз, как я их вижу, мне кажется, что это ангелы, которые спустились на землю», — писал 10-летний братец. И в письмах родителям из Петербурга непременно упоминал: «Поцелуйте и расцелуйте за меня этих двух херувимов, Толю и Модю»; «воображаю, какие они Ангельчики».

«Берегись, ради бога, поддаваться своим влечениям»

Модест сыграл значительную роль в жизни Петра Ильича. Театр и музыку он не оставлял никогда, в детстве даже мечтал о театральном училище. Но началась его карьера с госслужбы. Симбирск, Киев, Петербург… Модест искал себя, смысл жизни. И обо всем рассказывал старшему брату: «У меня голова кружится от массы лиц, которых вижу. Музыканты, прокуроры, литераторы… Данте, Диккенс, Мериме, служба, театр, а все-таки мне скучно… хочется разом всем заняться, везде быть и все знать…» Петр наставлял младшего: «Ты имел несчастье родиться с душой художника, но так как вместе с чуткостью артистической натуры ты не одарен никаким талантом, то берегись, ради бога, поддаваться своим влечениям… Модинька, привыкай к мысли, что ты должен служить и добиваться по службе карьеры».

Когда Модест занялся литературной деятельностью, Петр всячески поддерживал его. А потом и сам стал советоваться, прислушиваться к предложениям младшего брата. Именно ему композитор рассказал о замысле оперы «Евгений Онегин»…

Пьесы Модеста Чайковского шли в Малом и Александринском театрах. Он переводил сонеты Шекспира. Написал либретто для нескольких опер, в том числе «Франческа да Римини» Сергея Рахманинова, а также для опер Петра Ильича «Пиковая дама» и «Иоланта».

Именно Модест Ильич стал первым биографом Чайковского в России, хранителем его памяти. Вместе с любимым племянником композитора и его слугой Алексеем Софроновым они основали дом-музей в Клину и устраивали там концерты. Так что Клином, который у интеллигентных людей ассоциируется исключительно с Чайковским, мы обязаны Модесту.

«Для нас он был брат, мать, друг»

Впрочем, сердечными были отношения всех братьев и сестры. Такова была атмосфера в семье — благодаря родителям. К сожалению, летом 1854-го Александра Андреевна умерла от холеры. Петру было в ту пору 14 лет, близнецам — 4… Горе отца и детей было безутешным. Растить малышей помогали старшие.

Спустя много лет Модест Ильич вспоминал: «Самый мудрый и опытный педагог, самая любящая и нежная мать не могла бы нам заменить Петю… Все, что было на душе и в голове, мы могли поверять ему без тени сомнения… Влияние его на нас было безгранично, но его слово закон… Для нас он был брат, мать, друг, наставник — все на свете».

Да и для Петра привязанность к младшим дорогого стоила. «В грустные минуты жизни мне только стоит вспомнить о них — и жизнь делается для меня дорога». Живя в Москве, он не забывал писать им и наставлять. «Нужно: 1) трудиться, трудиться и избегать праздности, чтобы быть готовым переносить труд впоследствии; 2) очень много читать; 3) относительно себя быть как можно скромнее».

«Зажать рты всякой презренной твари»

Близнец Модеста Анатолий, как все дети в семье, брал уроки игры на скрипке, любил театр, участвовал в любительских спектаклях. Но с искусством жизнь не связал. Работал прокурором, был вице-губернатором Тифлиса, Ревеля, Нижнего Новгорода. Достиг больших высот по службе и ушел в другой мир в чине тайного советника, сенатором. Был женат на дочери крупного капиталиста Прасковьи Коншиной. Поддерживал Петра после его трагической женитьбы на Антонине Милюковой. Брак был вынужденный («Я хотел бы женитьбой или вообще гласной связью с женщиной зажать рты всякой презренной твари, мнением которой я вовсе не дорожу, но которая может причинить огорчения людям, мне близким», — объяснял в письме композитор), но продлился лишь несколько недель…

Брату Толе Петр Ильич посвятил шесть романсов.

Душевный кризис, связанный с женитьбой, помог пережить композитору и Модест. Петр Ильич тогда уехал в Европу, вызвал к себе Модеста. А придя в себя, сочинил 12 фортепианных пьес.

«Их счастье до того совершенно…»

К слову, только у Петра и Модеста не сложилась личная жизнь. И тому, и другому досталось от злых языков…

Все остальные дети были счастливы в браках. Николай с супругой даже усыновили внебрачного ребенка племянницы Давыдовой. В отставку Николай Ильич вышел в чине действительного статского советника. Потом в Москве управлял типографиями, участвовал в посмертном издании критических статей Петра Ильича.

Долгой и плодотворной была жизнь Ипполита — судебного и государственного деятеля, сенатора, тайного советника. В его честь был назван трехмачтовый парусник (построен на собранные по его инициативе средства). «Ипполит Чайковский» ходил по Дону и Азовскому морю до 1941 года. А генерал-майор адмиралтейства Ипполит Ильич последние годы занимался изданием дневников великого брата.

О карьере Александры Ильиничны можно было бы сказать словами Петра Ильича: она была «безупречной, чудной женщиной». Александра вышла замуж за сына декабриста Льва Давыдова, поселилась в имении Каменка, и ее дом на много лет стал любимым местом отдыха и работы Чайковского. А близки они были с детства. Девочкой Сашенька обожала слушать музыкальные импровизации брата. Потом он доверял ей сокровенные мечты. А позже признавался: «Сестра моя вместе со своим мужем составляют живое опровержение того мнения, что безусловно счастливых браков нет. Они… живут… в таком абсолютном единении двух душ, что между ними разлад немыслим даже в мелочах… Их счастье до того совершенно, что иногда делается страшно за них…»

В Каменке Чайковский сочинил «Детский альбом», посвятив его любимому племяннику Володе Давыдову, или просто — Бобику. Говорят, мальчик даже похож был на Петра Ильича. Не случайно композитор уделял ему особое внимание, занимался с ним на рояле. Владимиру посвящена и последняя, Шестая симфония Чайковского, которую он считал «наилучшей и, в особенности, наиискреннейшей из всех».

Владимир Давыдов был определен главным наследником музыкального гения. Ему Чайковский завещал основную часть авторских прав. После училища правоведения племянник попал вольноопределяющимся в Преображенский полк. Затем руководил хорами полковых певчих. А после отставки поселился в Клину. Чтобы посвятить остаток жизни памяти любимого дяди.