..
…Для них безвестность — непосильный гнёт!
Любую местность этот гнёт согнёт,
и подпалит он мир со всех сторон!
Таков был Гитлер, Герострат, Нерон,
а также маленький китайский император,
желтенький, слезливый, как лимон…
Маленький китайский император,
желтенький, слезливый, как лимон,
мучился безвестностью проклятой,
так сказать, с младенческих пелен.
Он обнес Китайскою стеною
рис, лягушек, розы, воздух, твердь
и кровать, где обладал женою
по-китайски медленно, как смерть!
Он пищал: «История Китая
с вечера сегодняшнего дня,
все, что было прежде, отметая,
всюду начинается с меня!»
Маленький китайский император
бить заставил в медные тазы!
Маленький китайский император
сжечь заставил книги Лао Цзы,
и приговорил он мать родную
к вечному изгнанью, чтоб она
не чинила вред, напоминая,
кем его персона рождена.
И лежал на шёлковом диване,
средь служанок шёлковых и слуг,
маленький китайский император,
крошечный китайский император
(вот такусенький китайский император!),
своё имя повторяя вслух!
…Теперь он там, где слава не слышна,
зато мы — здесь, где людям смерть страшна,
и мненье есть, что даже не она, —
страшны её людские имена,
чей призрак жив и после похорон.
Таков был Гитлер, Герострат, Нерон…
А также маленький китайский император, —
как пузырек трагических событий,
с подушечкой влезающий на трон.
.