Не знаю, чего в тебе было больше: любви или ненависти, нежности или страсти. Мы занимаемся не любовью — войной. И ведь в каждом стоне нет проигравших. А ты любишь так, будто хочешь меня, как марионетку, на руку. И вывернуть наизнанку, чтобы посмотреть изнутри. Забавно. Когда-нибудь ты поймёшь, что я состою из того, что ты в меня заложил.

А ведь ты тоже являешься чьим-то наркотиком и даже не задумываешься об этом. Пока читаешь это, кто-то не просто думает о тебе, с ума сходит. Пока ты занимаешься своими делами, у него ломка до мышечной боли, до хруста в костях. И ничего не помогает, отпустит только, когда увидит твои глаза, услышит голос, поймает губами твои непокорные, непослушные. И так до следующей дозы… промежутки всё короче, а желание всё острее…

Уймётся страсть. Устанут члены.
И сам поймешь всенепременно.
Пусть кровь бы в жилах клокотала.
Чем жизнь лишила пьедестала.

.
Я разломлю самый спелый гранат,
Зёрна рядком разложу на запястье:
Алыми каплями сладко горят,
Полнятся жизненным соком и счастьем.

Чувствую тёплый сентябрь Куприна,
Охру акаций на плюше заката.
В небе поёт золотая луна
Звучное Largo Appassionato.

Пусть до рассвета в гранатовый бред
Нас опрокинет безумие страсти,
И, утомлённых, застанет рассвет
… показать весь текст …

Стынет кровь от выкрутасов страсти.