Может убираться
Повод для написания этой статьи даже не пришлось специально искать. Достаточно было просто прийти домой… — Боже, боже, что это такое?! Ой, мамочки, я это видеть не могу, сейчас умру! Ну если ты не мог убрать кастрюлю с супом, закрыть ее ты хотя бы мог?! А это что? О небо, за что же это мне, зачем я живу, с кем я живу?! Ты ел пельмени в кровати?! Да, чтобы завестись, иногда не надо специального повода.
Признаюсь вам
Рано или поздно наступает пора признаваться в своих ошибках. Я готова. Я сама, и не раз, писала о том, что мужчину МОЖНО заставить заниматься домашним хозяйством. Что, если постараться и применить ум, женскую хитрость и человеческую настойчивость, можно добиться равноправия полов и идиллической картинки…
Ты приходишь с работы, в доме чисто и тепло. Ярко горит свет под веселым абажуром. Пахнет свежей выпечкой, ласково бормочет телевизор, а мужчина — в опрятном фартуке с Синьором Помидором на животе, а главное — в хорошем настроении! — напевая, гладит пододеяльники.
Либо же (советовала я сама на страницах этого же журнала) можно пойти другим путем и получить идиллию второго рода…
Трусы обоего пола задорно покачиваются на люстре. Книги, журналы и пластмассовые ведра из-под малинового мороженого громоздятся повсюду, как после Мамаева побоища (ели же они там мороженое, да?). Пол устилают фантики от конфет и любовные письма, и посреди всего этого безобразия вы, счастливые и свободные, занимаетесь безудержным сексом. Да, происходит все в мансарде в Париже среди угловатых крыш Монмартра.
Дамские журналы вообще всегда справедливо протестуют против превращения Женщины (с большой буквы «Ж») в шваберно-кухонного раба и предлагают множество способов решить проблему домашнего хозяйства. Начиная от самых примитивных:
сказать: «Я тебе не кухарка», дать ему по чайнику, уйти, найти другого, вернуться, установить дежурство по кухне, дать ему по чайнику еще раз;
…минуя вполне разумные, хотя и несколько нацистские:
разделить список обязанностей (он несет продукты, я их ем, он режет лук, я чищу клубнику, он моет полы, я мою бокалы), ввести систему бонусов (за каждый помытый унитаз он получает право на просмотр ТВ, за каждую вынесенную помойку — право на пятиминутную прогулку без помойки);
…а также вполне разумные, но несколько накладные:
нанять домработницу; превратить в домработницу его/свою мать; предложить роль домработницы соседке и за это переписать на нее свою квартиру; купить на невольничьем рынке пару черных рабов;
…и, наконец, заканчивая совсем экзотическими и невообразимыми:
начинать заниматься с ним оральным сексом, стоит ему только взять в руки тряпку; найти верного соседского мальчика, который будет делать все по твоему дому просто так; превращать каждую уборку вашей квартиры в массовое мероприятие с попойкой; устанавливать вахту в зависимости от того, кто меньше сейчас зарабатывает.
Ну, а на самый худой конец — просто плюнуть на все это с высокой горы грязной посуды, после чего эту гору выкинуть и купить одноразовые стаканчики. Перестать завтракать, обедать на работе, ужинать в ресторане; не заводить никакой одежды, которую надо стирать вручную; и вообще ничего никогда не убирать, потому что, как сказала какая-то из писательниц-юмористок, делать уборку, пока в доме есть мужчины и дети, все равно что чистить крышу, пока еще не кончился снег. На что другая, не менее здравомыслящая юмористка добавила, что заниматься домашним хозяйством вообще бесполезно — не пройдет и шести месяцев, как придется все делать снова.
В общем, много разных советов дают одни женщины другим женщинам, кроме, пожалуй, одного. А ведь он-то и есть самый верный. И звучит он так: СМИРИСЬ.
Дурное воспитание
Я начала с того, что признаю свои ошибки. Главная заключается в том, что как ни мучайся, но большинство мужчин НЕВОЗМОЖНО по доброй воле заставить заниматься домашним хозяйством. Точнее, тем хозяйством, каким мы, собственно, и хотим их заставить заниматься.
Большинство нормальных мужчин выращиваются с осознанием главной миссии своей жизни — с тем, что они должны Забить Гвоздь. По большому счету на все женские просьбы вроде помыть-постирать-выкинуть-нарезать они его и забивают. И чем они качественнее как мужчины, тем больше забивают. Пресловутое Мужское Воспитание, которое в наши метросексуальные времена особенно в большой цене, включает в себя необходимость Строить, Защищать, Принимать Решения, Обеспечивать, Быть Снисходительным к Слабым, Уступать Место в Транспорте, Не Хныкать, Рано Вставать, Жениться и так далее. Но никоим образом не предполагает, что настоящий мужчина должен вытряхивать чайное ситечко и мыть туалет за всей семьей. Понятно, что обычно это делает… Кто же это делает? В общем, кто-то другой. Любящие и внимательные матери, которые обычно воспитывают самых лучших, самых добрых к женщинам, детям и маленьким хомячкам сыновей, почти никогда не заставляют их полоскать помойные тряпки, поливать цветы и вытирать пыль с фамильных портретов. Так, по мелочи: «Вынеси ведро», «Вкрути лампочку», «Сбегай в булочную» и раз в месяц: «Пожалуй, пришла пора навести порядок у тебя в комнате…» Немудрено, что тот хозяйственный максимум, на который способен среднестатистический Настоящий Мужчина, это:
• сходить за продуктами;
• донести от метро тяжелую сумку;
• вбить пресловутый Гвоздь, то есть устранить мелкие домашние неисправности (и даже не очень мелкие!);
• навести относительный порядок на своей безусловно личной территории, например на собственном письменном столе.
В то время как вокруг этого стола хаотически, как после урагана Мальвина, будут разбросаны его свитера, рубашки, бумажки, ордена и медали, скальпы врагов, обглоданные кости, остатки пищи и другие типичные следы существования дикого человека в довольно загаженной пещере. В каком-то его личном хозяйстве — к примеру, в болтиках и гвоздиках — может царить идеальный, не просто армейский, а поистине любовно наведенный порядок. Все же вокруг будет выглядеть так, как будто он специально издевается. Или, наоборот, идеально прибранным и ухоженным может быть его шкаф с одеждой — в зависимости от того, что именно он считает зоной личного контроля. Ответственный же за все остальное — кто-то другой. Угадай кто?!
Когда за дело берутся профессионалы
Иногда, горя желанием помочь, он может сам помыть посуду — и реки, и ручьи мыльной воды из-под его спорых рук превратят твою кухню в авгиевы конюшни. Иногда он хочет сам тебя покормить. Из этого благородного желания рождаются такие уникальные блюда, как яичница с лимонной цедрой, картофель в мундире и земле или пресловутые пельмени, положенные в холодную воду (одна моя знакомая тетя, чтобы муж не расстраивался, приготовила из этой массы отличные ленивые голубцы). А может просто заварить чай — и этого чая будет натурально бидон, потому что он возьмет полпачки заварки и зальет ее целым чайником кипятка.
Но. Некоторые, например, очень любят пылесосить. И чем страшнее пылесос (лучше всего моющий, с воем и реактивным двигателем) — тем лучше. Редко они откажутся собрать кухонный комбайн, чтобы покрошить какую-нибудь ботву к празднику, включить ионизатор воздуха, почистить кондиционер или взбить миксером яйца в пену. Единственное исключение из технического френд-листа — стиральная машина. Очень мало кто из мужчин умеет ее включать, а уж на то, чтобы регулярно доносить до нее свои одежды и закладывать в иллюминатор, способны только единицы.
Говорят, что лучшие в мире повара — это мужчины. Конечно, будешь вкладывать всю душу в кулинарию, если делаешь это не каждый день и сугубо добровольно! Время от времени перепоясать чресла чистым полотенцем, под гром аплодисментов выдать на-гора какую-нибудь утку в яблоках или свинью в апельсинах (пицца, шашлык, плов, какие-нибудь ханты, ой, пардон, манты — список типично мужских блюд) и затем умилить других своим непревзойденным поварским искусством — это, всякий признает, дело приятное. Это праздник какой-то просто. Другое дело — день за днем, год за годом ежедневно ворочать на сковородке скучные котлеты или сливать в дуршлаг (слово-то какое!) прозаические макароны — на это, я вам скажу, ни один мужчина не способен, если, конечно, он не стоик и у него все в порядке с мужчинством.
Странные мальчики
Мой жизненный опыт (а он немал: если поставить все перемытые мной тарелки одну к другой, они три раза обернутся вокруг экватора) показывает: большая часть мужчин, которые охотно брались за домработу, имели проблемы. Некоторые из них были обычными гомосексуалистами, и в гостях у одного из них мне довелось попробовать ванильно-миндальное молоко: берется стручок ванили, варится в молоке и засыпается миндальной крошкой. И чего он только не делал по хозяйству, этот симпатичный гей, разве что крестиком не вышивал. Крестиком вышивал его друг.
Но другие… другие гомосексуалистами вовсе не были. У одного жена профессионально занималась тяжелой атлетикой — он гладил белье и готовил селедку «под шубой»… Другой все время вскакивал: сиди, я сам! Я принесу! Я поджарю! Я сбегаю за спичками! У него были проблемы с самооценкой, он считал себя виноватым перед всем миром и иногда плакал. Третий был самодоволен и считал ничтожествами всех остальных, а в особенности женщин, и стоило при нем взяться за сковородку или пылесос, немедленно изрекал: «Хочешь сделать хорошо, сделай сам!» Четвертый в свои двадцать два интересовался исключительно женщинами за тридцать, имел дома белый ковер, по которому ходил в белых носках, и боялся поздно ходить один. Никто не спорит: все это вполне себе люди, с которыми можно жить, но от идеала Нормального Хорошего Парня, умеющего клеить парусники и паять радиоприемники и не умеющего варить сосиски без того, чтобы они не лопались, эти типажи далеки.
Заяц Павлова
Привычка вообще-то страшная сила. А отсутствие привычки тоже страшная сила. Если просто перестать что-то делать (например бросить курить, пить, есть) настолько сложно, что иногда на это не хватает целой жизни, то как же сложно привыкнуть что-то «начать»! Начать мыть посуду или начать готовить… Если ты думаешь, что это просто, вспомни, сколько световых лет ты уже собираешься начать делать зарядку.
Почему-то многие женщины относятся к своим мужчинам так, как будто бы это крупное и довольно капризное животное, которое при желании можно выдрессировать. Если этого гигантского зайца бить, то он и спички сможет зажигать. Дохлый номер. Человек не животное. А это значит, что он, увы, практически не воспитуем. Там, где у обычного ушастого зайца Павлова давно уже безропотно выработается условный рефлекс, у человекообразного Заиньки в джинсах будет каждый раз вмешиваться человеческое «я». А почему я должен? Кто сказал? Что за насилие над моей волей? И условный рефлекс не выработается никогда.
Единственное, что способно перевоспитать мужчину, — это сама жизнь. И это справедливо по отношению ко всем его принципам, всем привычкам и всему его мужскому обзаведению. Как бесполезно заставлять мужчину «хорошо одеваться» до тех пор, пока он не попадет в общество хорошо одетых людей, не устыдится и не переоденется сам, так бесполезно, хоть мытьем, хоть битьем, хоть катаньем, насильно приучать его к ведению дома. Оставшись, например, один, совсем один, в чужом городе, без мамы, без жены и даже без знакомой поварихи (что зачастую бывает, когда человек уезжает на учебу или на работу), за первые два месяца он заработает гастрит от гамбургеров, суши и чипсов с коньяком перед сном, затем потихоньку сам научится заваривать растворимые каши, через полгода — кидать на сковородку готовые отбивные, а годика через три — хлоп! — он вам и салат порежет, и курицу поджарит, и бульон макаронными изделиями виртуозно заправит, посолит и подаст. То же и с самообслуживанием. Ничто так хорошо не учит мужчину стирать свои рубашки, как три дня, проведенные в грязной рубашке. На работе, среди коллег. Стыдливо пряча серые манжеты в рукавах свитера. И ничто так крепко не приучает сразу же после еды убирать всю, всю посуду в раковину и тут же мыть ее, как какой-то странный запах… Что же это за запах?.. Неужели это я стух?.. Тарелка борща под кроватью стухла!
Жизнь научит всему.
Так что, если ты хочешь гарантированно приучить своего мужчину трудиться, отправь его куда-нибудь одного подальше на подольше, и если через несколько лет (неожиданно) он не женится там на ком-нибудь, то научится все делать сам и вернется к тебе полностью закаленным домашним трудом. Он не будет больше просить супа и ныть: «А что у нас на обед?» У него не будут постоянно заканчиваться носки, трусы и прочая галантерея. Ему не нужно будет напоминать: «Вымой чашки-вымой чашки-вымой чашки-вымой чашки». Не нужно будет гладить ему брюки. И наверняка ты почувствуешь себя не нужной ему. Довольно скоро. Потому что есть такая могучая сила, как генетическая память. Которую так легко не изжить. Женщина? Пеки блины! Не так, что ли?
Моют ли принцессы сковородки
— Ой, я совершенно не способна к домашнему хозяйству! Гладить постельное белье? Печь пирожки? Какой ужас, это не для меня. Муж меня понимает — он сам бы не позволил, чтобы я готовила, я же не кастрюля!
Это говорит красавица Ася, с богемным изломом черных бровей, всегда тщательно ухоженная и в высшей степени Духовное Существо. Мне безумно нравится Ася, но не нравится ходить к ней в гости. Ее жилище увешано модными картинами, подарками друзей-художников, уставлено книгами прекрасных изданий, меблировано старинной профессорской мебелью. Но по степени уюта оно напоминает скорее хлев или когда-то богатый, а теперь заброшенный дом, из которого давно ушли люди и воцарилась мерзость запустения. Нечищеная плита в каких-то брызгах и огрызках, грязный пол, слой субстрата на серых подоконниках, засохшие цветы в скисшей воде, запах застарелого жилья… И тут же старинный рояль, альбомы по искусству… У Аси есть муж и сын, и мне стыдно, что она обрекает их на такую жизнь. Мне, как какой-то Арине Родионовне, жалко несчастных мужчин, которые удивляются тому, как это дома может быть обед из двух блюд или как это кому-то в голову приходит гладить футболки.
— Ой, Машка болеет, на работу не ходит, так прикинь, борщ сварила! - и у меня уже наворачиваются слезы.
— Надо бежать домой, Володенька там ужин приготовил! — и меня охватывает подозрительное изумление. Володенька? Приготовил? Ну-ну…
Даже когда не одинокий (хотя и одинокий тоже) молодой человек говорит по телефону: «Я себе кашу варю, а ты что делаешь?» — мою чувствительную душу заволакивает влажным туманом жалости. Бедненький, некому-то ему кашку сварить… Все генетическая память виновата.
Только не подумайте, что все это пишет толстая уборщица за сорок в синем халате, из тех, что умрет в бигуди, или тщедушная наседка, которая не знает, чего боится больше — мужа или того, что муж уйдет. Глядя на многих женщин, никогда не скажешь, что они могут мыть пол, не говоря уже о еще менее аппетитных объектах мытья. Но правда жизни такова, что принцессы моют сковородки, точнее — как раз таки они их и моют (в то время как лентяйки лежат на диванах и смотрят «Части тела»). Как правило, чем лучше женщина выглядит, тем менее она ленива (именно поэтому она так и выглядит), тем более что лучший способ держать фигуру в порядке — это пару раз в неделю делать что-нибудь внаклонку и раскорячку.
Сложно поверить, что наиболее «хозяйственные» суждения принадлежат хладнокровной красавице, Голубому Ангелу, бледной принцессе Третьего рейха Марлен Дитрих, которая дерзила Гитлеру, бросалась поклонниками-миллиардерами, прятала писателя Ремарка у себя под кроватью от фашистов и говорила:
«Женщина не должна требовать от мужчины, чтобы он мыл посуду. Когда она влюбилась в него, он не стоял у мойки».
«Мужчина охотнее видит дома неубранную постель и счастливую жену, чем образцово заправленную постель и недовольную жену. Заправляй постель и будь счастлива!»
Женщина-икона была и уборщицей, и посудомойкой, и «кастрюлей»! И вряд ли вступала в мелкие дрязги со своими прославленными любовниками из-за того, кто пойдет выносить ведро. Ведь, как известно, большинство крушений этой самой любовной лодки о бытовые трудности происходит не из-за того, что кто-то вовремя не погладил белье или не принес кофе в постель, а из-за сопутствующих этому скандалов.
Ленивые голубцы
Давай признаемся, что большая часть феминистического толка прокламаций (А почему я должна стирать? Я что — прачка?) происходит не от каких-то особенных убеждений, а от банальной лени. Почему-то никто не сомневается, что носить тяжести, менять лампочки, встречать в темноте у метро и забивать уже не раз упомянутый гвоздь должен мужчина. А представим себе, если он тоже решит настоять на своих правах? Чем отличаются эти две ситуации:
— Милая, налей мне, пожалуйста, чаю!
— Я что, прислуга? Вон чашки, вон чайник, вон плита!
И:
— Дорогой, сними мне, пожалуйста, ту коробку со шкафа!
— Извини, дорогая, вон шкаф, вон коробка, вон стремянка!
Или:
— Почему ты не готовишь обед?
— Я, между прочим, зарабатываю деньги! Хочешь есть — иди в ресторан!
И:
— Когда ты отвезешь меня в магазин?
— Я зарабатываю деньги! Хочешь в магазин — возьми такси!
Если бы мужчина заговорил таким макаром, его бы просто транклюкировали на месте. Хотя по сути между этим хамством, издевательством, этим негодяйским наплевательством и справедливой борьбой работающей женщины за свои права нет никакой разницы. Речь, конечно, не идет о мужчинах латиноамериканского типа, которые, согласно описанию писателя-натуралиста «целыми днями валяются в гамаках и помыкают своими бессловесными женами».
Самое ужасное, когда под одной крышей встречаются два бездельника. Любимый сынуля родной мамочки, который уверен, что женщины должны с него пылинки сдувать, морковку жевать, ноги мыть да воду пить, и такая же великовозрастная маменькина дочка, которая всю свою жизнь спала до полудня, оставляла в ванной испачканные лаком ватки и кричала, собираясь на гулянку: «Мама! Ну почему мой белый свитер не постирала, мне же надеть нечего, ненавижу тебя!» Собираются и начинают воевать, кто кому что должен.
Я прихожу домой с работы. Тут явно был мужчина. Он тут питался. На обеденном столе лежат грязная поварешка, огрызок хлеба, компьютер-наладонник, облизанная ложка в сметане, сопливый носовой платок и почему-то паспорт. Он даже не закрыл за собой кастрюлю с супом.
Ну почему, почему родители не заставляли меня делать уборку с утра до вечера?!
В школе у меня была подружка Катя Маленькая. Была еще и Катя Большая, но она здесь ни при чем. У Кати Маленькой была очень плохая мама. Она каждый день заставляла Катю пылесосить паласы, и пока Катя не заканчивала эту нудную работу, она не могла пойти гулять. Мы торчали под ее окнами и ненавидели ее маму. Это надо ж так издеваться над ребенком! Сегодня я понимаю, что это была святая мудрая женщина. Наверняка сейчас у Кати не возникает никаких проблем с домашней работой, она просто ее делает — и все, не придавая этому особого драматического значения. А именно это и есть лучший способ справляться с хозяйственным трудом. Если у меня родится дочка, я буду с детства держать ее в черном теле, не давая спуску, заставляя с младых ногтей трудиться на домашней ниве. Когда она вырастет, то скажет мне за это спасибо.
А если сын?!