Какое чудо, стоят и дышат!
Не знают, что ли, что срок их вышел?
В прозрачных, к небу летящих нимбах —
стремятся к свету — на шеях длинных.

Теснятся в вазе, торопят время,
и головами бесстрашно вертят.
Они расскажут о скором лете.
(Небрежно собранные в букетик…)

Но!

На дне у глиняной старой вазы,
там, где не видно чужому глазу,
… показать весь текст …

Пятак луны средь облаков надышанный —
подлунный мир — уснувший до утра.
И смотрят хаты из-под крыш притихшие,
как ночь скользит над зеркалом Днепра.

Кино идет — в нем сновиденья шепчутся,
что на земле есть воля и покой.
Но все на свете, все же, перемелется
на мельнице, парящей над рекой.

Речная гладь до поворота сморщится,
а даль черна (зачеркнуто) — ясна.
Расплескивает свет над тонкой кожицей
ночного мира — спелая луна.

кирха, кюхен, поля и дома, солнце светит бескрайне
по -немецки болтает волна в темном сдержанном Майне,
черепичную правду о Вюрцбурге в лодках качает,
пришвартован в веках, городок позабыт на причале.
тут подсолнухи смотрят, смеясь, на беспечных туристов,
солнце множится в их любопытных сияющих лицах.
тут не скрыться от чопорных пчел и в жужжаньи беседы —
колокольного звона дорога возносит до неба.