Фома ищет меня в окне и смотрит с мольбой. Я вижу, как он постарел, бедный, еле поднимается с земли. У него артроз коленных суставов. Старик есть старик.
Я выхожу на улицу и беру его с собой на прогулку. Фома радостно трюхает рядом со мной.
Для него прогулка — счастье. Шквал запахов. Знакомство с новыми собаками, и, конечно же — служба. Он защищает меня от врагов. В этом его предназначение.
Из-под ворот углового дома — собачий нос и глаза молодой овчарки. Я давно вижу эту одинокую, печальную, острую мордочку. Она скучает.
По целым дням сидит за воротами и смотрит на мир через узкую щель. Ее хозяева уехали за границу, и когда приедут — никому не известно, тем более собаке.
Фома подходит к овчарке и целует ее в лицо. Облизывает нос, щеки. Собачья девушка с благодарностью отвечает на приветствие. Все-таки общение, разнообразие, ласка. Пусть ласка идет от старика — это лучше, чем ничего.
Я останавливаюсь и пережидаю. Пусть молодая овчарка получит свой заряд жизни.
Мы идем дальше. Фому догоняет соседский кобель Шарфик. Он накидывается на Фому со всей страстью молодости и отвращения. У собак, видимо, как и у людей, — дискриминация возрастом. То, что старое, отжило, некрасиво и даже отвратительно — не вызывает уважения. Хочется отбросить, рвать.
Шарфик, ощерив зубы, нападает на Фому.
И тут вдруг в Фоме оживают забытые инстинкты. В молодости он был отменный боец. Фома показывает свои клыки и противостоит наглому Шарфику весьма успешно. Лай, крик (имеется в виду — собачий крик), скандал. Они обзывают друг друга, наскакивают, рвут шерсть. Постепенно скандал затихает, и мы с Фомой двигаемся дальше.
Фома ступает, как лев, мягко и вместе с тем уверенно выбрасывая лапы.
Через полчаса мы с Фомой возвращаемся. У Фомы прекрасное настроение. Он победил врага и поцеловал девушку. Не каждому молодому это удается.
ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ…