Снега укладывает мгла на ноябре, метет вселенская метла в моем дворе, вороний топчется конвой по проводам, фонарь качает головой — аптека там. Разводит город руки, вирусы, мосты, в такую пору бы раскиснуть и остыть, такому году бы остаться без огня, но видят боги, вы не знаете меня. Какой же трикстер в ноябре да без затей? Ложится снег — я вывожу гулять детей, вот славный след, а вот еще шажок, увидишь хтонь — бросай в нее снежок. Вороны открывают молча рты, в окно на них таращатся коты, рассматривают их со всех сторон, парализуя партии ворон. Фонарь качается, мигает на ветру, огни гирлянд включаются в игру, и сразу свет приобретает ритм и растворяет в окнах фонари. Разводит город — руки, вирусы, мосты, в такую пору бы раскиснуть и остыть, но видят боги, можно выбрать лучший план.
Ходила мгла вокруг, да не смогла.

На земле костры, и время горит в кострах,
люди жмутся друг к другу, греют ладони, ждут.
Бог нас любит, но Бог живет высоко в горах.
Он стоит на вершине и слушает пустоту.

Снайперское.
И мы едем с тобой уверенно в никуда, ибо сотни дорог не приводят к единой цели. И меняются лица, рушатся города, по словам идет тишина, по следам — вода, и понятно, что мы у Господа на прицеле. Его оптика совершенна, ее зрачок нас увидит и в райских кущах, и в адских копях — в общем, каждый из нас отмечен и обречен, и мы едем туда, где действительно горячо…

Он вспоминает о том, что не сделал копий, и стоит, перекинув винтовку через плечо.

Сонник.
Ну вот, и тебе начинает сниться — такое, что утром подумать страшно, что это вдруг сбудется, и случится, и неожиданно станет нашим, что просто кого-то из нас однажды накроет лавиной, собьет на встречной, и ты, оглянувшись, вдруг станешь старше на целую злую седую Вечность, что просто кого-то из нас не будет — как не было раньше и будет после, останутся те же слепые люди, на ощупь идущие к мертвым звездам, останется тот же осенний ветер — вот только на вкус холодней и горше, и телефон в т…
… показать весь текст …

Однажды к старцу пришел странник и спросил его, почему Бог не хочет простить всех, и почему некоторые остаются осужденными.

День был солнечный. Старец вывел путника на улицу и заставил взглянуть на солнце.

Тот поднял глаза, но тот час опустил их.

Старец спросил, почему тот не хочет полюбоваться на солнце?

Странник ответил, что на солнце смотреть невозможно, — больно глазам.

— Вот и ответ, который ты ищешь, — ответил старец. — Нечистой душе больно смотреть на Бога, и если бы она была введена в рай, то сильно бы мучилась. Только праведники могут спокойно, с радостью и любовью находится в Божественном Свете.