Навещая знакомый берег,
Отрешенно гляжу на взморье,
Возвращаясь на пепелище,
Осязаю рубеж времен.
Ни о прошлом, ни о грядущем
Не рассказывает безмолвие —
Черепки отгремевших пиршеств,
Парафиновый Парфенон…
Лишь один звонит колокольчик,
Словно спрашивает: «Ну, где же ты?»
Словно просит: «Побудь со мною!..»
А я рад бы, да не могу:
От причала отходит судно,
На него все мои надежды,
Я слежу за его движеньем,
Оставаясь на берегу…
Сухопутный пройдет шарманщик
В голубом головном уборе,
Напевая морскую песню,
Ничего не прося за труд.
Эту песню придумал некто,
Никогда не бывавший в море,
Но поется там лишь о море,
И на судне ее поймут.
И здесь нет никакого чуда,
Ведь команда на судне этом
Составляют гвардейцы духа
Всех времен и любых кровей:
Открыватели многих истин,
Консультанты по раритетам,
Очевидцы больших событий,
Собеседники королей…
Мне хватило бы даже слова
В долетевшем от них призыве,
Чтоб навеки проститься с сушей
И исчезнуть там, где заря.
Но, безмолвный и недоступный,
Белый призрак на черной зыби
Разворачивается к ветру,
Никого с собой не зовя.
И в то время как он, быть может,
Отправляется в край несчастий
Из великой любви к свободе
Для всемирной борьбы со злом, —
Я, покорный слуга глагола,
Я, поклонник деепричастий,
Остаюсь со своим неверным
Поэтическим ремеслом…
Навсегда расставаясь с морем,
Наблюдаю почти бесстрастно,
Словно даже уже и это
Не могло бы меня развлечь, —
Как невидимые пределы
Разграничивают пространство,
И ничто этих черт запретных
Не осмелится пересечь.
Лишь корабль моих упований
Покидает сии границы,
Тяжело поднимает крылья
И, волнуясь, идет во мглу…
Я слежу за его движеньем,
Но пустуют мои таблицы:
Ни о прошлом, ни о грядущем
Ничего сказать не могу…