Звучит музыка, собранная десятилетиями прожитой жизни, из всего, что столь любимо, что слёзы счастья навивало прежде, что в дрожь бросало от внутреннего, духовного осознания в единении с сердечным ритмом.
Минута, пять, десять…
И вдруг, откуда ни возьмись, дуновение лёгкого, приятного ветерка, и запах…
О! Этот запах! Эта светлая, словно льющаяся смесь чистых тонов, ландыша, черёмухи, сирени, и сотен самых величайших когда-либо и кем-либо принятых в идеал тонов. Даже не тонов, а малых полутонов, еле-улавливаемых в чувство столь близкого и чего-то очень и очень нежного. Словно расплескалось лучиками счастья в измученной долгим ожиданием этого ощущения, душе. Оно словно вливается капелью звонкой бубенцовой в сердце, и собирается в образ счастливого мгновения жизни…
Освежило! Порадовало! Возвысило!
Нет. Ты не ищешь причин такого явления. Ты вне окружения твоего, вне музыки, вне времени, впитываешь эти запахи в себя всеми клеточками тела своего. Множишь их, со своими, не Бог весть, откуда явившимися высокими чувствами, прививаешь малое дуновение в образ величайшего, счастливого состояния души…
То, есть музыка, что сотворила такое прекрасное ощущение, что не сказать нельзя о нем, столь же реальным, как о запахе…