По пути домой ты внезапно умер.
Это был несчастный случай, ничем не примечательный, но тем не менее смертельный. У тебя осталась жена и двое детей, но смерть твоя была безболезненной.
Скорая безуспешно пыталась спасти тебя, но твое тело было так изуродовано, что все сложилось даже к лучшему, поверь мне.
А потом ты встретил меня.
— Что… что случилось? — спросил ты. — Где я?
— Ты умер, — ответил я (к чему приукрашивать, это был факт).
— Там была машина. Она летела на меня с ужасной скоростью…
— Да, — сказал я.
— Я… Я умер?
— Да, — сказал я. — Но не переживай, все умирают.
Ты огляделся. Вокруг ничего не было. Только ты и я.
— Что это за место? — спросил ты. — Это жизнь после смерти?
— Что-то типа того, — ответил я.
— Вы Бог?
— Да, — ответил я. — Я Бог.
— Моя жена и дети…
— Что? — спросил я.
— Они будут в порядке?
— Это именно то, что я надеялся услышать. Ты только что умер, но переживаешь о своей семье. Это замечательно.
Ты восторженно посмотрел на меня. Для тебя я не выглядел, как Бог. Я выглядел, как обычный мужчина, а может быть, женщина. Просто влиятельный человек, скорее, учитель младших классов, а не Всемогущее божество.
— Не переживай, — ответил я. — Они будут в порядке. Твои дети запомнят тебя замечательным отцом, они еще не успели разочароваться в тебе. Твоя жена будет безутешно плакать, но глубоко в душе она почувствует облегчение. Честно говоря, твой брак трещал по швам. Если тебя это утешит, ей очень стыдно за это чувство облегчения.
— И что же будет дальше? Я отправляюсь в Ад или Рай?
— Ни то, ни другое, — ответил я. — Ты реинкарнируешься.
— Так, значит, индусы были правы?
— Все религии правы по-своему, — ответил я. — Пойдем со мной.
Ты следовал за мной сквозь пустоту.
— Куда мы направляемся? — спросил ты.
— Никуда конкретно. Просто приятней говорить во время прогулки.
— Тогда в чем смысл? — спросил ты. — Когда я перерожусь, я ведь буду как белый лист? Младенец. И весь мой опыт и все, что я сделал в этой жизни, не будут ничего значить?
— Вовсе нет, — ответил я. — В тебе уже есть все знания и опыт прошлых жизней, просто ты не помнишь о них сейчас.
Я остановился и положил руки тебе на плечи:
— Твоя душа во много раз изумительней, прекрасней и огромней, чем ты можешь себе представить. Человеческий разум может удерживать лишь очень малую долю информации о том, кто ты. Это как засунуть палец в стакан с водой, чтобы проверить, холодная она или горячая. Ты впускаешь в этот мир лишь небольшую часть себя, и получаешь весь её опыт.
Ты был в человеческом теле последние 48 лет и еще не чувствуешь всю остальную часть своего огромного сознания. Если мы задержимся здесь чуть подольше, ты начнешь вспоминать все. Но нет смысла делать это между жизнями.
— Как много жизней я прожил до этого?
— О, много. Огромное множество разных жизней. На этот раз ты будешь китайской крестьянкой в 540 году.
— Подождите, как это? — удивился ты. — Вы возвращаете меня назад во времени?
— Ну, думаю, технически да. Время, как ты знаешь, существует только в вашей вселенной. Там, откуда я родом, все по другому.
— Стой, значит, ты тоже где-то родился?
— Конечно, — объяснил я. — И там есть еще много таких, как я. Вероятно, ты захочешь узнать, как там, но, честно говоря, ты не сможешь понять.
— О, — вздохнул ты немного разочарованно. — Но подожди, если я перерождался в разных местах и временах, я ведь мог встретиться сам с собой однажды.
— Конечно. И это происходит все время. Но дело в том, что каждый раз ты настолько поглощен своей собственной жизнью, что даже не замечаешь этого.
— Тогда в чем же смысл?
— Серьезно? — спросил я. — Ты и вправду спрашиваешь у меня, в чем смысл жизни? Тебе не кажется, что это довольно банальный вопрос?
— Нет, это хороший вопрос, — настаивал ты.
Я посмотрел в твои глаза:
— Смысл жизни и причина, по которой я создал эту вселенную, — чтобы ты становился мудрее, развивался.
— Ты имеешь ввиду человечество? Ты хочешь, чтобы мы развивались?
— Нет, только ты. Я создал веленную только для тебя одного. С каждой новой жизнью ты взрослеешь и твоя душа становится больше и мудрее.
— Это все для меня? Но как же остальные?
— Нет никаких остальных, — ответил я. — В этой вселенной есть только я и ты.
Ты уставился на меня:
— Но все эти люди на Земле…
— Это все ты. Разные твои перерождения.
— Стой, значит, я — все?
— Ну, теперь ты начинаешь понимать, — сказал я и похлопал тебя по спине.
— Я — каждый человек, который когда-либо жил на свете?
— Да, и каждый, кто когда-либо будет жить.
— И я — Авраам Линкольн?
— Да, и ты же — Джон Вилкс Бут, — добавил я.
— И я — Гитлер?
— И миллионы тех, кого он убил.
— Я — Иисус?
— И все, кто следовали за ним.
Ты замолчал.
— Каждый раз, когда ты причинял боль кому-то, ты причинял боль самому себе. И каждый раз, когда ты делал добро, ты делает его для себя. Каждый миг счастья или боли, который когда-либо испытали люди — испытал ты.
Ты долго думал.
— Почему? — спросил ты. — Зачем все это?
— Потому, что однажды, — сказал я, — ты станешь, как я. Потому что ты такой же, как я, ты — мое дитя.
— Вау, ты хочешь сказать, что я Бог?
— Нет, пока еще нет. Ты еще зародыш, ты все еще растешь. И только когда ты проживешь каждую человеческую жизнь во все времена, ты станешь достаточно большим, чтобы родиться.
— Значит, вся Вселенная, — сказал ты, — это всего лишь…
— Яйцо — ответил я. — А теперь тебе пора идти дальше.
И я отправил тебя в путь.