ДЕДОВЫ РАНЫ
Я помню деда. Орден, три медали,
Нашивки желтые, погоны старшины.
Но если б тело вы его видали!
Все в страшных шрамах не одной войны!
Шрам поперек груди через предплечье —
Достала деда сабля басмача
В двадцать девятом… Он служил в Ургенче
И пропустил в бою удар сплеча.
Дед был худым, ел редко и немного,
Последствия ранения в живот,
Который, как попало, был заштопан
Стежками грубыми и вдоль и поперек.
В начале января сорок второго
Он ранен был, освобождая Клин.
Его в снегу нашли полуживого,
Но все же в медсанбат доволокли.
Военхирург, от пуль избавив тело,
Вздохнув, подумал: «Этот-не жилец…
Хоть все, что мог, я для него и сделал,
Но старшине, скорей всего — конец!»
Но выжил дед! Казацкая порода
И годы в самой силе — тридцать пять.
Затягивались раны понемногу,
И он не собирался умирать!
Дальний Восток — определили деду.
И он границу по Амуру охранял.
Там в сорок пятом встретил он Победу
И там же, летом, самураев добивал
Освобождая в августе китайцев,
Практически в последний бой с врагом,
Осколком на ноге снесло все пальцы…
Дед сокрушался: «Вместе с сапогом!»
Но все же, доконали деда раны,
Их боль, невыносимая подчас…
Он умер тихо, дома, утром рано…
В том возрасте, в котором я — сейчас.