Задолго до Высоцкого и Гафта,
Когда ещё встречались стыд и срам,
Жила-была на белом свете Правда,
Незваная, бродила по дворам.
Умы людей и души потрясая,
Вторгалась без зазрения ко всем —
Уродливая, грязная, босая,
К тому ж ещё и голая совсем!
Та Правда по душе пришлась немногим —
Уж больно на лицо была черна!
Её завидев, уносили ноги,
Плевали вслед: «Изыди, сатана!»
Она прослыла грубой и порочной,