Я в весеннем лесу пил березовый сок…

Все знают эти строки. И помнят песню…
Но многие ли правильно назовут автора этой песни? Да, в фильме её исполняет Михаил Ножкин, автор многих других песен, но эту написал не он, а совсем другой человек.

Автора зовут Евгений Данилович Агранович (1918 — 2010) — советский и российский кинодраматург, сценарист, поэт и прозаик, автор песен.

С датой рождения Евгения Даниловича есть проблемы — на сайтах с его биографией, в том числе и в Вики, написано:
Родился 13 октября 1918 года в Орле. При последующем составлении документов дата была записана как 14 ноября 1919 года, и эта версия, как правило, указывалась в разных документах и изданиях как официальная дата.

О его жизни до войны известно немного — пишут, что жил в Москве на Арбате с дедом, учился в школе № 7 в Кривоарбатском переулке. По собственным словам, учился блестяще: память позволяла наизусть выпалить у доски страницу учебника, просмотренную на переменке… и тут же забыть. Тем не менее результатом стал аттестат с отличием. С восьмого класса пошёл работать (воспитателем в интернате, корректором в издательстве и т. д.), но друзья убедили, что надо доучиться, и Евгений поступил сразу в десятый класс.
Еще до войны стал писать песни, в 1938 году сочинил вместе с другом знаменитую «Одесса-мама».

В тумане тают белые огни…
Сегодня мы уходим в море прямо.
Поговорим за берега твои, — ой-вэй! —
Родимая моя Одесса-мама.

Мне здесь родиться было суждено
И каждый день любить тебя впервые…
Ах, больше мне не пить твоё вино — ой-вэй! —
И клёшем не утюжить мостовые.

В Москве же все горланят и гремят,
Луна озарена огнём рекламы.
Ну кто ж теперь заменит мне тебя, — ой-вэй! —
Родимая моя Одесса-мама?

Мы все хватаем звёздочек с небес.
Наш город гениальностью известен:
Утёсов Лёня — парень фун Одесс, — ой-вэй! —
И Вера Инбер — бабель из Одессы.

Сам Агасфер — старик-космополит —
Лечил в Одессе стрёпанные нервы.
В своих трудах он прямо говорит — ой-вэй! —
«Одесса — это мама номер первый!»

Был Одиссей бесспорно одессит,
За это вам не может быть сомненья!
А Сашка Пушкин тем и знаменит, — ой-вэй! —
Что здесь он вспомнил чудного мгновенья.

Ты мне один-единственный маяк.
Мне жить теперь так грустно и отвратно…
Ой, хоб рахмонес, мамочка моя, — ой-вэй! —
Ой, мамочка, роди меня обратно!
О, сжалься, сжалься, мамочка моя, — ой-вэй! —
Ой, мамочка, роди меня обратно!

В 1940 году Евгений поступил в Литературный институт им. А.М. Горького. Вместе с Павлом Коганом, Михаилом Кульчицким, Николаем Майоровым, Александром Галичем, Михаилом Львовским, Борисом Слуцким, Сергеем Наровчатовым, Давидом Самойловым участвовал, а жизни театральной студии Алексея Арбузова и Валентина Плучека.

Военных фотографий в сети нет, есть только скупые строчки все в той же Вики:
С 1941 года воевал на Западном фронте (10-я армия), был сотрудником фронтовой газеты «Бей врага». С апреля 1944 года — на 2-м Белорусском фронте (49-я армия) в дивизионной газете 385-й стрелковой дивизии «За Сталина». Был неоднократно награждён. Закончил войну в звании старшего лейтенанта.
И перечень наград — от медали за оборону Москвы до ордена Отечественной войны II степени.
В первый день войны Агранович с 3-го курса института добровольцем ушёл на фронт, был рядовым 22-го Московского истребительного батальона, оборонял Москву. Его рота была сформирована из студентов Литературного института.
С подмосковного наступления — уже лейтенант, военный корреспондент, печатавший стихи под псевдонимом И.Травин. Но эти стихи и очерки, публиковавшиеся на страницах фронтовых газет не имели шансов сохраниться «в бумаге» — по требованиям военного времени эти газеты полагалось «после прочтения уничтожить». Позже получил звание старшего лейтенанта, закончил войну в Кёнигсберге и ещё год после окончания войны находился на военной службе в Берлине.

В сети есть его история о начале войны на страничке, посвященной стихотворению Р. Киплинга «Пыль».
В начале Великой Отечественной войны. в 1941 году, Евгений Агранович сочинил на стихи Киплинга «Пыль» мелодию.
Сам Агранович так вспоминал историю появления песни. В их роте почти все были студентами Литинститута; он был запевалой.

«А что петь? „Если завтра война“? „Гремя огнём, сверкая блеском стали“? Фронт катился к Москве. Закидательски-бодряцкие слова звучали как издевательство.

На марше крутились в голове стихи Киплинга:

Пыль, пыль, пыль, пыль от шагающих сапог…
Отпуска нет на войне!

Я и не заметил, как из топота роты и хриплого дыхания сложилась мелодия. Стал напевать, соседи помогают. Стихи многие знали, а напев примитивно простейший, но по настроению в тон попал. И какой-нибудь знакомой музыки песенка вроде не повторяла.»

Новая строевая песня получила широкое распространение. Позднее, к 1943 году, Агранович сочинил несколько своих куплетов, стилизованных под Киплинга:
Весь май приказ: шире шаг и с марша в бой!
Но дразнит нас близкий дым передовой.
Пыль, пыль, пыль, пыль от шагающих сапог…
Отпуска нет на войне!
…
Только пыль…

В середине 1950-х годов для московского Театра эстрады Евгений Агранович написал пьесу «Московская фантазия», в которую включил и песню «Пыль». В спектакле, поставленном режиссёром А. П. Конниковым, песню исполнял Марк Бернес.

После войны Евгений Агранович вернулся Литературный институт и окончил его в 1948. Работал журналистом в газете ОСОАВИАХИМа, где писал статьи о событиях в воинских частях по заданию редакции. Затем работал по договору на киностудии имени М. Горького, писал сценарии для «Союзмультфильма» — более двух десятков мультфильмов указано в его фильмографии.
В качестве сценариста дебютировал фильмом «День последний, день первый» (1960). Позже по его сценариям поставлены более двух десятков мультфильмов для взрослых и детей. Но, кроме этого, Агранович написал тексты дубляжей более чем к 150 кинокартинам, сочинял оригинальную русскую текстовку к зарубежным песням из иностранных фильмов, выходивших в советский кинопрокат («Возраст любви», «Уличная серенада» и «Жених для Лауры» с Лолитой Торрес, «Бродяга» с Раджем Капуром, «Колдунья» с Мариной Влади). Песни на его слова звучат и в отечественных фильмах: «Необыкновенное путешествие Мишки Стрекачева» (1959); «Прыжок на заре» (1960); «Именем революции» (1963); «Годен к нестроевой» (1968); «Тайна железной двери» (1970); «Офицеры» (1971); «Юнга Северного флота» (1973); «Горожане» (1975); «Твой брат — мой брат» (1987); «Улицы разбитых фонарей» (2000) и др.

Евгений Данилович был просто невероятным кладезем оптимизма, юмора и самоиронии. Как он сам про себя говорил, публично выступать он начал в том возрасте, когда, по его же словам, «у старикашки всегда существует соблазн лечь на диван и спокойно дожидаться кремации».

Но вернемся к той песне, о которой шла речь в начале публикации.
Песня «Я в весеннем лесу пил березовый сок» была написана в 1954 году для кинофильма «Ночной патруль», который снимали на киностудии им. Горького.

Вот что вспоминал сам Агранович:
— После войны я все-таки окончил Литинститут, работал корреспондентом в одной скромной редакции. Много ездил в командировки. Писал большими полосами. Но однажды что-то сострил в курилке по поводу борьбы с космополитизмом. Моментально настучали, в компании нашелся дятел. Из газеты вылетел с треском. Хорошо, что хоть на улицу, а не на лесоповал. Так я оказался на киностудии имени Горького в дубляжном цехе. Моя должность называлась «автор русского текста песен дублируемых картин». До меня там работал Михаил Аркадьевич Светлов. Он полученный по договору аванс употребил на очень хороший пятизвездочный коньяк. Аванс вернуть не смог, а писать сценарий отказался наотрез. И его посадили. В тот же самый дубляжный цех. Он довольно грамотно и пристойно субтитры эти переводил. Как только сумма заработка сравнялась с его долгом, он, буквально на той же строке, встал, откланялся и удалился. Я же для студии был такой находкой, как и они для меня. Высовываться же мне было никак нельзя. И так еле-еле выскочил.

К 1954 году Евгений Агранович уже обжил павильоны на киностудии имени Горького основательно. И режиссер, который снимал детектив «Ночной патруль» с Марком Бернесом в главной роли, заказал песню для героя Марка Бернеса. Бернес рвался ее исполнить в кадре. Но руководство киностудии знаменитую сегодня «Я в весеннем лесу пил березовый сок…» не приняло.
— В нашем консервативном кинематографе, если вы один раз удачно сыграли бандита, то будете играть бандитов до седых волос, — опять иронизирует Евгений Данилович. — Я же монопольно 12 лет делал русский текст песен всех дублируемых картин… Когда же дирекции сообщили, что переводчик стихов Женька Агранович написал песню, то они очень удивились. Вместо меня одного на эту работу пригласили известного композитора и, пожалуй, лучшего в те годы поэта-песенника. Сочинили. Марк Бернес ее спел. Эта песня забылась сразу после того, как она прозвучала. А мою песню, которая в фильм не пошла, я привычно пустил по магнитофонам и компаниям.

Песня «перемещенных лиц», как называл ее в те годы автор, вышла из полуподполья неожиданно. Лет через пятнадцать после создания. На Байкале. Во время дождя, который вынудил съемочную группу укрыться в нетопленой бане. Под рукой оказалась гитара. Когда одна из актрис спела «Я в весеннем лесу…», режиссер Вениамин Дорман чуть ли не до потолка подпрыгнул: «Где взять слова? Кто автор? Это же песня для моего следующего фильма». И услышал в ответ: «Не психуй. Автор перед тобой». И все посмотрели на Аграновича.

После того как в 1971 году на экраны вышел приключенческий фильм «Ошибка резидента», о судьбе одного из пропавших сыновей Родины-матери пела уже вся страна. Имя Евгения Аграновича попало даже в титры. Но песню быстро стали приписывать известному актеру Михаилу Ножкину, который исполнил ее в кадре.

Евгений Данилович как-то сказал:
«Знаешь, каждый раз происходит одно и то же. Когда объявляют мою фамилию — никто не знает этого старикашку, но как запою — все знают мои песни».

Первая книга Евгения Даниловича — сборник стихов вышла в 1996 году — «Шапка на снегу».

А на мемориальной доске, которую в мае 2015 года открыли его земляки в городе Орле, строчки еще одной известной на всю страну песни.

Из интервью Евгения Даниловича:
— Иногда мне становится тошно. А в голову лезут мысли, что я жалкий неудачник и не состоялся как личность, — говорит художник и поэт Евгений Агранович. — Но в эту трудную минуту я знаю, что мне есть что вспомнить. Политехнический музей. 6 декабря 2001 года. Я стою на сцене, с которой читали Пастернак, Маяковский, Есенин. Только что спел свою песню «От героев былых времён…» из фильма «Офицеры». Ведущий объявляет, что сегодня 60 лет нашему контрнаступлению под Москвой, где у меня было боевое крещение. Откидные кресла гремят, как залп. Зал встает. И какие, скажите, мне после этого, к чертовой матери, нужны «Мерседесы»?!

Эта песня называется «Вечный огонь», хотя больше ее знают тоже по первым строчкам. Она прозвучала в кинофильме «Офицеры», и тоже очень-очень быстро стала известна на всю страну.

От героев былых времён
Не осталось порой имён.
Те, кто приняли смертный бой,
Стали просто землёй и травой…
Только грозная доблесть их
Поселилась в сердцах живых.
Этот вечный огонь,
нам завещанный одним,
Мы в груди храним.

Погляди на моих бойцов!
Целый свет помнит их в лицо.
Вот застыл батальон в строю —
Многих старых друзей узнаю.
Хоть им нет двадцати пяти,
Трудный путь им пришлось пройти.
Это те, кто в штыки
поднимался как один,
Те, кто брал Берлин!

Нет в России семьи такой,
Где не памятен свой герой.
И глаза молодых солдат
С фотографий увядших глядят…
Этот взгляд — словно высший суд
Для ребят, что сейчас растут,
И мальчишкам нельзя
ни солгать, ни обмануть,
Ни с пути свернуть.
1970