Место для рекламы

Письмо израильтянам

Я был когда-то еще совсем молодым поэтом приглашен в израильское посольство на его закрытие в Москве после разрыва отношений — уже тогда посол, да и многие израильтяне хотели, чтобы я приехал. Но многие люди вставали поперек, не только в СССР, но и некоторые израильские коммунисты — под предлогом того, что меня и мои стихи постараются «провокационно использовать». Посольство чуть ли не билось лбом о стенку, но ничего не получалось.

Вот меня и пригласили на печальное прощание — работники посольства раздавали гостям — в основном писателям, художникам, профессорам — книги по истории искусства, немножко пили, многие плакали, в том числе, посол. В попытках попасть в Израиль не для отъезда навсегда, а для ознакомления с его кибуцами, которые меня очень интересовали как идеалиста-социалиста, с его историей, с героями его освободительной борьбы я прошел те же трудности.

Ко мне приезжал будущий переводчик моего будущего «Бабьего Яра», участник варшавского восстания в гетто Шломо Эвен-Шошан — очаровательный князь Мышкин из кибуца, мы с ним подружились. Словом, я понял на своей шкуре все прелести того, каково быть «отказником», и потому почувствовал как свою их трагедию — хотя мне не надо объяснять, как важны для каждого человека поиски родовых корней.

Потом на моих глазах происходило то, как унижали уезжающих, отбирая у них ордена, исключая из партии, что было для них глубочайше болезненно, ибо они получали эти награды за то, что спасали вместе с другими солдатами и офицерами Советской армии будущие поколения от фашизма, в том числе и поколение шестидесятников.

Так созревал во мне «Бабий Яр», и стоило мне оказаться в 1961 году рядом с ним вместе с Анатолием Кузнецовым, я в ту же ночь написал стихотворение, изменившее многое в моей судьбе, и убедил Толю начать писать свидетельства очевидца.

Я не думал о последствиях для самого себя — хотел только разломать заговор молчания, с пронзительной болью увидев вонючий мусор, сбрасываемый с грузовиков на десятки тысяч ни в чем не повинных жертв под землей. Я благодарен тому, что многие израильтяне продолжали стараться сделать все, чтобы я приехал. Мне пришлось всерьез поговорить с Вильнером, и некоторые израильские коммунисты убедили его к их и его чести изменить его точку зрения на мою поездку, и это решило все.

Я задолго до поездки не по опыту собственному, а по поэтической интуиции угадал еще в 1966 году, будучи в Ливане, что может случиться война, и земля запылает. Я был на съезде писателей Азии в Бейруте — когда-то одном из самых красивых городов мира. Нас, писателей повезли показать как туристский аттракцион гетто палестинских беженцев, чтобы мы посетовали на их нищету. Напротив гетто для туристов даже был построен роскошный туалет из типа баальбекского мрамора с позолоченными, а может, и с золотыми ручками.

Меня это потрясло своим лицемерием. Я выступил на конференции с вулканной речью, что прежде всего надо благоустроить беженцев, дать им работу, а то может быть однажды, что нищета и безнадежность, демонстрируемая, как на выставке, могут взорвать прекрасный город Бейрут. Помню, как известный ливанский поэт Адонис сказал мне — если бы это осмелился сказать кто-нибудь из нас, то нас бы разорвали на клочки. Мне тайком друг от друга жали руки и многие другие арабские писатели…

Вот видите, сколько неизвестных для вас переживаний связывает меня с Израилем. Я с детства любил мирить людей, и мне иногда крепко доставалось, да и достается. Меня все время пытаются перетянуть на одну какую-то сторону, а я вот уж такой уродился, я на стороне всех, но никогда не на стороне фашизма, какой бы демократией он ни прикрывался иногда. Так и в русско-украинском конфликте я принял единственную правильную позицию — прекратить кровопролитие безоговорочно и ни в коем случае не поддерживать слепо ни одну сторону.

Я приезжаю в Израиль с моей женой Машей всего на 5 дней и хотел бы, чтобы эти дни были для меня днями счастья, когда я встречу стольких старых и новых друзей. И я хочу делать свое любимое дело — соединять людей. Мира вам на вашей земле со всеми, кто живет у вас и рядом.

Мой любимый афоризм — из Эмерсона: «Любая стена — это дверь». Не уставайте искать ее — и найдете.

Опубликовал  пиктограмма мужчиныБорис Перельмутер  24 дек 2019
5 комментариев
  • Аватар Аминора
    4 года назад
    Людей неинтересных в мире нет.
    Их судьбы — как истории планет.
    У каждой все особое, свое,
    и нет планет, похожих на нее.

    А если кто-то незаметно жил
    и с этой незаметностью дружил,
    он интересен был среди людей
    самой неинтересностью своей.

    У каждого — свой тайный личный мир.
    Есть в мире этом самый лучший миг.
    Есть в мире этом самый страшный час,
    но это все неведомо для нас.
  • Аватар Аминора
    Аминора
    4 года назад
    И если умирает человек,
    с ним умирает первый его снег,
    и первый поцелуй, и первый бой…
    Все это забирает он с собой.

    Да, остаются книги и мосты,
    машины и художников холсты,
    да, многому остаться суждено,
    но что-то ведь уходит все равно!

    Таков закон безжалостной игры.
    Не люди умирают, а миры.
    Людей мы помним, грешных и земных.
    А что мы знали, в сущности, о них?
  • Аватар Аминора
    Аминора
    4 года назад
    Что знаем мы про братьев, про друзей,
    что знаем о единственной своей?
    И про отца родного своего
    мы, зная все, не знаем ничего.

    Уходят люди… Их не возвратить.
    Их тайные миры не возродить.
    И каждый раз мне хочется опять
    от этой невозвратности кричать.
    Е. Евтушенко

Похожие цитаты

Дай бог слепцам глаза вернуть
и спины выпрямить горбатым.
Дай бог быть богом хоть чуть-чуть,
но быть нельзя чуть-чуть распятым.

Дай бог не вляпаться во власть
и не геройствовать подложно,
и быть богатым — но не красть,
конечно, если так возможно.

Дай бог быть тертым калачом,
не сожранным ничьею шайкой,
ни жертвой быть, ни палачом,
ни барином, ни попрошайкой.

Опубликовала  пиктограмма женщиныJozefina3  27 фев 2011

Она сказала: «Он уже уснул!», —
задернув полог над кроваткой сына,
и верхний свет неловко погасила,
и, съежившись, халат упал на стул.

Мы с ней не говорили про любовь,
Она шептала что-то, чуть картавя,
звук «р», как виноградину, катая
за белою оградою зубов.

«А знаешь: я ведь плюнула давно
на жизнь свою… И вдруг так огорошить!
Мужчина в юбке. Ломовая лошадь.
И вдруг — я снова женщина… Смешно?»

Опубликовала  пиктограмма женщиныХулигнк  27 фев 2011

Не надо бояться...

ссылка на песню: http://youtu.be/3Zx267ygnWc

Не надо бояться густого тумана.
Не надо бояться пустого кармана.
Не надо бояться ни горных потоков,
Ни топей болотных, ни грязных подонков.

Умейте всем страхам в лицо рассмеяться —
Лишь собственной трусости надо бояться.

Не надо бояться тяжелой задачи,
А надо бояться дешёвой удачи.
Не надо бояться быть честным и битым,
А надо бояться быть лживым и сытым.

Умейте всем страхам в лицо рассмеяться —

Опубликовала  пиктограмма женщиныАрина Забавина  21 мар 2014