Листья, застывшие в виде бемолей,
ветер, уснувший в руках тишины,
где-то внутри геометрия боли
всей кровеносной и мы с ней одни.
Что же молчишь ты душа перьевая?
В кронах всё замерло. Замер и я.
Слышно, как время зубами пираний
вены грызёт моего бытия.
Всё, что умрёт не появится снова.
Что после нас оставляет свой след?
Бьётся в гортани бессильное слово,
в нём и вопрос и оно же ответ.