* * *
Как-то неумело стараюсь
жить идеями чуждыми:
Я принципиально не обжираюсь
мясом и чувствами.
Веду за собой
какие-то тени;
людей за собой
вести не умею.
Мне Бог отмерил — сколько не знаю —
но знаю, что что-то отмерил.
Я себя заковываю,
я себе закрываю
персонально-железные двери.
Не рвусь к высотам: они эфемерны.
Уже давно не мечтаю о славе.
Есть путь один — но очень верный —
медлительно
к пьянке
ставень,
которые — верю —
откроет время.
Я в это еще (о, глупец!) — но верю.
Пьяные ставни
о чём-то обмолвятся
и откроются,
настежь откроются.
28 августа 2018
На ужин сегодня кекс —
Вчерашний, но мягкий есть.
Сейчас допишу свой текст
И сяду есть.
А текст никто не прочтёт:
Ни враг, ни друг.
Еде сегодня почёт,
И на хрен дух?
Зачем пергамент марать?
Гоню вольнодумство — кыш!
Сегодня престижно жрать,
Иной престиж — не престиж…
*****************************************
Шагреневая кожа — это жадная душа, вернее антидуша. Кожица сия — есть у каждого, там… где-то там, ну… очень спрятано и глубоко…
сдирай, человечище, шагреневую кожу… Пали её, жги, иначе — сожмёт тебя до атома, расплющит, убьёт.
Горе потакателям и соискателям. Не золотое же руно…
кожа — убийца.
А золотая рыбка то крашенная.
*******************************************
Я ненавижу и не прощаю
лишь две паскудности как пить, —
предательство и попрошайство
предательство сие простить.
Мир изменяется, я тоже
на месте гордом не стою.
предателей я бью по роже,
переобувшихся гною.
Пусть в старости своей не дальней
останусь я с самим собой.
Но никогда руки не дам я
тем, кто предатель, кто такой.