Меня учили быть светлым магом, куда светлей, чем зола в камине,
но только магии — кот наплакал в домах из камня, в узорах линий
на карте города без названья, страны, которой не существует.
Мне дали плащ, шерстяной и рваный, и крепкий посох из старой туи.
Сказали: «Видишь в хрустальном шаре свои блестящие перспективы?»
Я пел про тайны, читал скрижали и даже складывал их в мотивы,
в мышиный шорох, в орлиный клекот, в кристаллы снега, в сентябрьский дождик.
Немного грустно и одиноко жить посвященным и непохожим,
но все же это имело смысл, чтоб дети ночью спокойно спали.
Учитель мой был хромым и лысым, но с кучей хитростей в арсенале.
Учитель мой был скупым и вредным, и часто жаловался на печень.
Он говорил: «Если встретишь ведьму, готов, мой мальчик, будь к этой встрече, у ведьмы глаз зеленей болота, у ведьмы волос густой и ржавый.
Вот дал же господи идиота, и кто вас только таких рожает.
Иди на ветреный перекрёсток, туда, где осень торгует грустью,
где днём в мансардах ночуют звезды.
Узнаешь ведьму — и не отпустишь (хотя бы это ты сможешь сделать?)
Я трогал небо и видел знаки. Меня учили быть магом белым, куда белее, чем лист бумаги.
И я пошёл (а куда деваться) искать заброшенный перекрёсток.
Щегол — чуть больше, чем восемнадцать, но чуть поменьше, чем девяносто.
Прождал минуты, часы, недели, на каждом дне оставлял зарубки.
Бренчала ведьма на укулеле и подметала подолом юбки цветные камешки тротуаров,
дразнила танцем, смеялась звонко.
Я думал — встречу седую старость по всем законам, по всем канонам.
Учитель прав — я, увы, тупица, не маг, а просто кусок дебила.
Не так уж страшно, что я влюбился, страшнее то, что она влюбилась.
Моё проклятие — чувство долга. Носила ведьма в кудрях физалис.
Она казалась мне очень доброй, хотя, возможно, что мне казалось,
и ей милее оттенки мрака.
Луна моргала набрякшим веком. Меня учили быть светлым магом, но не учили быть человеком.
Она меня называла верным. Трясясь от жалости и от боли,
я смог расправиться с хитрой ведьмой (учитель, кажется, был доволен).
Потом я видел немало рыжих, я их потом истребил без счета,
но больше я не нашел таких же, огромных глаз зеленей болота.