Свадьба была маленькая, но весёлая.
Денег было мало, как у всех порядочных людей в 90-е годы, но за нами Москва (зчркнт) беременная невеста.
Хоть и дёшево, сделали как у людей — машины, кукла на капоте, платье почти красивое на большом невестином животе.
Машину вёл двоюродный дядька невесты с многообещающей еврейской внешностью — он приехал в Чебаркуль из столицы Челябинск и один имел приличную машину, подержанную Альфа-Ромео.
Впрочем, внешность была обманчива, дядька-еврей был евреем по отцу, а мать была вполне себе русской и родственницей невесты.
Настроение было приподнятое. Пословица «Голь на выдумки хитра» работала на полную мощь. Искали куклу, чтоб на капот. Выходило, что по деньгам — или покупаем куклу, или невесте платье. Сёстры с сомнением посмотрели на невесту. Невеста сказала «ша!», видимо, дядька всё-таки не зря еврей. И купили платье. Сверху невесту покрасили краской: на парикмахере решили сэкономить, а то уже платье. Получилось рыжо. Опять посмотрели с сомнением. Накрутили на бигуди. Всякий знает, если кудри есть — уже прическа.
Собрали по родственникам лент для заплетания косичек и украсили еврееву Альфа-Ромео. Дядька крякнул, но стерпел.
В куклы взяли страшилище в полметра высотой и внешностью младенца — тряпичное тельце, пластмассовые конечности в толстых перевязочках, резиновая голова устрашающих размеров с косматыми короткими волосами. Толстые ноги на тряпичном основании легко болтались в разные стороны. Её нашли у младшей невестиной сестры. Также нашли гипюровую занавеску. Из неё сшили кукле платье с широкой юбкой и фату.
Тем временем жених в другом городе скакал возле соседкиной двери. Пьющая 40-летняя соседка была парикмахером и давеча обещалась сделать укладку и даже взяла аванс. Однако когда её мастерство потребовалось — дверь открыть не смогла. Поэтому жених поскакал в магазин и купил какую-то дрянь для волос, чтобы обойтись своими силами.
Продавец-консультант называл дрянь масло-воском и обещал полный ондулянсион на дому.
Розы в букет жених выбрал уральские, отмахнувшись от надменных голландских дылд. Собрал в букет ярко-алые, корявенькие, но неожиданно красивые цветы и заботливо запаковал: мороз был под 30.
«Забираю я тебя!» — сказал сидящей в комнате невесте после выкупа у алчных подружек, и поехали жениться.
Первое, что сделала уродская кукла, когда Альфа-Ромео тронулась, это задрала платье. Ибо ветер, зима, -30. С задратым платьем и ржущими в голос новобрачными Альфа-Ромео проехала по родному городу невесты. Ветер усилился. Кукла подняла ногу. Невеста хрюкнула и невразумительно показала куда-то пальцем. Говорить не могла, да и никто не мог. Все ржали. Кукла подняла вторую ногу. Невеста наконец обрела голос и сказала, что если это не прекратится, она родит.
Но конечно ещё немного полюбовалась уникальной картиной.
Дорогу пересекла мусорная машина. «Полная! Хороший знак!» — сказала сестра. «Богатство значит!»
В качестве застольного веселья играли в крокодила.
Тётушка отвела душу скандальчиком в ведущей, которая по её мнению плохо справлялась со своими обязанностями и довела ейную до слёз.
Ведущая плакала и кричала, что она ещё молодая, и могли бы отнестись снисходительнее, и сегодня работает бесплатно, потому что она дочь подруги мамы невесты. И постыдились бы!
Кульминацией этого театра абсурда, пожалуй можно назвать бабу Тоню. Она явилась заполночь в номер к молодым со словами: «У вас телевизор есть? Санта-Барбара щас начнётся!»
Уральские розы и впрямь оказались прекрасными: они телепались в руках невесты целый морозный день.
И потом ещё стояли целых две недели.