В храме было спокойно. Тихи мигали свечи, отбрасывая неторопливые узоры на стены. Безмятежность и покой наполняло это место. Несмотря на это меня била крупная дрожь. Сон приснившийся мне, съедал мою душу. Нечто страшное пришло мне в чудовищном видении. Это были не мрачные боги моря*, и не ужасы тьмы. Это было не откровением презренного ада, но неким пугающим пророчеством. Холодным и жестоким, словно ты слышишь обрекающий приговор. Я видел как шли мертвецы по заснеженному лесу. Среди них были и те кто был не мертв. Но и уже не жив. И я видел как шел с ними тот кто держал щит. Теперь же он брел с ними больше не даруя защиты и утешения. В глазах его мерцало равнодушие. Я смотрел их удручающее шествие и в отчаянии вскричал, воздев к нему руки, — О, несчастный ответь же мне почему ты идешь с ними? Он остановился на миг. Повернулся и посмотрел мне в лицо. И ответ его был ужасен. Он был страшнее всего ада (да будет он презренно проклят) Ибо пахнуло от слов его гробовой тоской. Пахнуло вечной могилой. И ответил он, — Потому что Царства Небесного нет…