Если б в силах был я землю
расколоть рукою твердой,
на одну бы половину
поселил бы я побеги,
жадно рвущиеся к свету,
поселил бы несмышленых
малых птиц звонкоголосых,
поселил бы смех младенца,
запах розы, свежесть утра,
синеву морей бездонных,
нежность солнца, бег газели,
капли звонкие росинок,
что застыли на тюльпанах…
Я бы этой части мира
подарил бы свое сердце,
чтоб оно набатом било,
чтоб оно огнем горело,
чтоб оно сочилось кровью,
чтоб оно напоминало,
как легко и просто Правду
разменять на мерзость злата,
и как трудно вновь пробиться
к ее свету, что один лишь
исцеление всех страданий!
Если б только был я в силах
расколоть на части землю…
На другую половину
поселил бы я болото,
изворотливость гадюки,
жабу в черных бородавках,
зависть, злобу, смех деляги,
хитрость, ненависть, распутство,
ложь отцов, что так жестоко
сыновей своих бросают,
матерей, что слово «мама»
начиняют ядом боли,
поселил бы липкость пота,
сытость, рвущуюся к славе,
поселил бы шелест денег,
поселил бы запах трупа,
и над всем над этим смрадом
я бы пугалом поставил
то, что даже этот ужас
приведет в оцепененье —
СВЯТОТАТСТВО ГОРБАЧЁВА!