Три цвета свободы, как воды реки
В моем обезумевшем мире без неба
Сплелись на запястии левой руки —
Арена пустеет без зрелищ и хлеба.

В руках не бывает былого тепла,
В душе не хватает осеннего снега,
И только те листья, что осень сожгла
Остались разметкой на месте разбега.

И где-то двойною сплошной пролегла
Печальная грань между мною и небом,
И стала святою водою та мгла,
Что вдруг не замерзла, не выпала снегом.

Холодные пальцы и твердый бетон,
Мои обновленные вздорные мысли …
Пустое метро и последний жетон —
Прощайте — и все турникеты зависли.

Никто не пройдет в эту темную муть,
Ведь после меня не бывает ответов,
Внутри ведь останется липкая жуть,
Останется зарево прошлых рассветов …

И, может быть, стану ночною звездой,
Что будет холодной игрушкой над миром
Светить тому волку, что темной порой
Под звездным дождем наслаждается пиром.

Мы падаем, словно живые дожди …
И кто-то еще что-то хочет от жизни.
Глупышка-дурашка, постой, подожди —
Желания часто бывают капризны …

Ты хочешь лететь, хочешь ветер ловить,
Но крыльев тебе не подарит прохожий,
Без крыльев мы все-таки сможем прожить,
Вот только летать нам так хочется все же …

И где-то, да дверью седых облаков,
Звездою сорваться нам стоит красиво …
Чтоб стая голодных, но гордых волков,
Нам воем своим этот миг огласила …