Думает дождь: «Надо успеть до людей,
Кто-то напился с горя, напился чая,
Кто-то сейчас возвращается из гостей,
А им в такси машину не назначают.
Я не какой-нибудь нудный мышиный дождь
В куцых штанах, недоношенных с выпускного.
Химия капель изучена от и до,
До подноготной, до атома, до основы.
Аве, святые синоптики, в пузырях
Метеостанций, раскиданных по планете.
Хляби небесные, древний, как мир, обряд.
Главный ловец туманов готовит сети.
Надо успеть до людей,
до грибных зонтов,
Мокрых ботинок и дворников-богомолов.
Бог типовых застроек — не Жак Кусто.
Даже не Конюхов. Даже не Ной. Гоморра
Вместе с Содомом не знали таких дождей.
Ветер на площадь выбрасывает русалку.
Вовка часами на крыше готов сидеть.
Пьезо-маяк из копеечной зажигалки.
Вовке мерещатся мачты и корабли,
Пойманный ветер надутыми облаками.
Вовка сидит на самом краю земли,
В бездне болтая искусанными ногами.
Солнце на дне, как «Yellow submarine»,
Ангелов с рыбьими жабрами баламутит,
Думает Вовка, что море — оно внутри,
Море шумит, что считанные минуты,
И под волной исчезнет кирпичный дом
(Кто-то в «Ашане» сейчас выбирает мюсли).
Вовка — цунами, плачущее песком.
Вовка — ракушка, помнящая моллюска.
Он растворяется солью в большой воде,
Он не ржавеет, как маленький робот Валли.
Думает дождь, что нужно пойти до людей,
Но, как всегда, немного не успевает.