Держи меня на нежном поводке,
веди губами к пропасти…
и вниз…
а если я решу сорваться вверх,
прерывисто шепни:
— не торопись…
Читай нас
от последней буквы «Я»,
в начало отправляя алфавит —
туда, где словно впаяно в меня
твоё местоимение дрожит —
протяжным, долгим, мечущимся
«…А-ааа-а.»
я эхом срезонирую в ответ…
и выпущу из сердца мотылька —
что рвётся
и летит к тебе на свет…
в огонь…
…в огонь…
в агонию свечи…
да будет этот жар благословен —
он знает, мотылёк не закричит,
поскольку безупречно, ярко нем.
Он вспыхнет…
и пылающим крылом
успеет прочертить во тьме:
«люблю» —
на вечность претендующий фантом,
чья смерть равна восьмёрке —
не нулю…
Не бойся тьмы —
в ней ярче белизна
распятых друг на друге тёплых тел,
сошедших с древка Южного Креста
в живой зодиакальный беспредел…
Нырнув в туманность Млечного Пути,
не дай нам затеряться сгоряча —
по родинкам,
по звёздам нас веди,
скользя вдоль обнажённости плеча…
От шеи к нежным выемкам ключиц —
чем ниже,
тем острее высота…
Ты шепчешь горячо:
— Не торопись
слетать воскресшей бабочкой с креста…