Всё было праведно и чинно:
Хор, славя Бога, распевал.
Священник, сделав взгляд невинный,
Вновь прихожан благословлял.

Но думал вовсе не о Боге,
Смотря на них, стоящих тут…
«Как много сирых и убогих,
Доход навряд ли принесут».

Мечтал… весной на радость люду,
Пригреет солнышка янтарь
И, коль дороже свечи будут,
То можно починить алтарь.

Кухарка, что сегодня встала
Сердитой, знать, не с той ноги…
О печке новенькой мечтала,
Чтоб не горели пироги.

Торговец, впялив в небо очи,
Просил, чтоб прибыли, рекой,
Текли к нему и днём, и ночью,
Чтоб он богаче стал весной!

Старушка рядышком, чуть слепо,
Смотрела, щурясь и молясь,
Просила денежку, чтоб хлебом
Она могла наесться всласть.

И каждый требовал почти что,
Чтоб выполнил желанья Бог.
Лишь, от души, в углу мальчишка
За всех молился так, как мог.

Просил для всех здоровья малый,
Чтоб легче людям стало жить,
Чтоб им на хлеб всегда хватало,
И чтобы батюшке служить

В красивом, чистом, светлом храме,
Чтоб шёл румянец пирогам…
И чтоб забрал его Бог к маме:
Ей очень одиноко там

Средь ангельских напевов звонких…
Глядел с надеждой в образа,
И каплей воска свечки тонкой
Стекала по щеке слеза.