«Сыночка! Дитё моё милое, не могу я тебя докликаться. Сердечушку моему в груди места мало. Горло моё сжимает. Хочу вслух крикнуть — голосу нет. Сокол ты мой ясный, знал бы ты, как тяжело твоей любимой мамочке?! И тёмная ноченька меня не может успокоить. Говорят со мной — я их не слышу, идут люди — я их не вижу. Одна у меня думушка: нету моего дитя милого на свете. Голубь ты мой сизокрылый, солнце ты моё красное! Приснись ты, дитё милое, мне во сне, обогрей ты моё истерзанное сердечушко. Милый, милый ты мой дитёнок, расскажи ты мне про свою несчастную смертычку. Что же с тобой, дитё моё, случилось? не думала я о таком великом горюшке. Сыночка, приснись, расскажи, дитёнок мой ненаглядный. Навалил ты на меня тоску со всего света белого. Жду я тебя, дитёнок, жду, откуда жду, сама не знаю. Милый ты мой, милый, на кого же ты нас всех покинул, ласка ты моя ненаглядная! Как же ты мог расстаться со своей любимой семеечкой? Ты их любил: жену и малых детушек, да всех ты нас любил, никого не обидел, сын ты мой ненаглядный, дитё моё, дитё милое. Расступися ты, мать-сыра земля, покажи мне дитя милого! Дитёнок мой, дитёнок, прости меня! Я тебя потопила своею слезою горькою. Не могу я ни на одну минуточку забыться. Были бы у меня крылышки, я бы каждый день слетала бы на твою могилочку, мне бы легче было. Дитёнок, милый дитёнок! Любил ты от меня письма получать, вот я и пишу. Может, тебе добрые люди прочитают. Ну, милый мой дитё, сын ты мой любимый, светлая тебе память, ласка ты моя несчастная…
Мамочка».