«Другая жизнь, другие нравы, совсем другие времена… О, другие имена»…
Возвращаясь с работы в городском троллейбусе стала свидетельницей разговора двух девушек, ненамного младше меня, но, как выяснилось, выросших совершенно в другой реальности. Речь, забиваемая жеванием жвачки, простите за некоторую тавтологию, шла о высоком. О кинематографе. На вид — очень симпатичные девчонки, хорошо одетые. Ну несколько растягивающие слова, жующие жвачку. Но не ханжа я, почему бы и нет! Кто не без греха. Но от их диалога, который велся громко, с оглядкой на остальных пассажиров, которые должны были видимо проникнуться разносторонней развитостью девиц, просветиться, стало немного не по себе что ли. Короче вот оно, без преувеличений и передергиваний.
Первая девушка хвасталась второй: «Прикинь, вчера сидела вечером решила из сетки вытянуть фильм «Алиса в Стране Чудес». Ну тот, помнишь, мы еще на него в кино ходили? Осенью или зимой. Ну ввела в поисковик. Нашла.
Поставила на скачивание. И что ты думаешь, открываю значит просмотр, а там не этот фильм. Там (театральная пауза) — мульт! "
Вторая, округляя глаза: «А что по Алисе еще и мультик сняли? Класс! »
П: «Подожди, это еще не вся ржака. Мульт-то наши сняли».
В: «Прикольненько. И как? »
П: «Ну не считая того, что наши как всегда оказались долбоебами — ничего, посмотреть можно. Как в кино пойдет — сходим».
В: «А что не так-то? »
П: «Ну во-первых, мультик малобюджетный. Это сразу видно. Во-вторых, такой, типа с юмором. И с песнями. Но с этим они явно переборщили. В-третьих, эти идиоты его в сеть запустили. Прикинь! Когда наши наконец научатся деньги делать?! Мульт еще в кино не прошел, реклама еще крутиться не начала, а в сетке это творение уже есть, причем не хилого качества. Так они в своем долбоебизме еще дальше пошли: они сразу и вторую часть сняли. И тоже ее в сетку кинули».
В: «А что еще и вторая часть есть? »
П: «Ага, про зазеркалье. Тоже ничего. Но ты знаешь, если уж делаешь мультик по фильму, хоть сюжет не перевирай особо. Там даже рядом с фильмом не пробегало. Как-то настолько все карикатурно и топорно. И опять же, слышали звон, не знают где он. Прознали, что на западе еще одну «Алису» хотят снять и понеслось фантазировать»…
В: «Ну да. Сглупили. А песни-то хоть как? »
П: «Да так, веселенькие»…
В: «Типа как в «Богатырях» или хуже? «…
П (задумчиво): «Ну примерно как в «Богатырях». Только ты знаешь, ну и здесь в лужу сели».
В: «В смысле? »
П: «Ну в смысле, наши же экономить решили, я уже говорила. Там, по ходу, все песни один мужик поет. Причем поет — громко сказано. Такое чувство, что бомжа какого-то с улицы подобрали, слова дали и он как сумел, так и напел. Даже по голосу слышно, что он хрипатый, пьяный и бомж»….
… Дальше сдерживаться я не могла. Только открыла рот, как какая-то женщина, стоявшая рядом, взяла меня за локоть и с ужасом в голосе спросила: «Но вы ведь хоть поняли о чем они? Ужас какой! Только не говорите им ничего. Не поймут. Только в драку полезут… Какой кошмар! »
Как раз была моя остановка. По дороге домой думала: вроде мы почти ровесницы. Но почему я, мои друзья, росли на этом мультике. Зачитывались «Алисой», наслаждались песнями Высоцкого, а для этой части молодежи это — непознанная страница. Более того, они стесняются не собственной глупости (а ведь могли бы глянуть на год выхода мультфильма), а того, что «наши не умеют ни снимать, ни пиариться»…
Захотелось прийти домой, смахнуть пыль со старого проигрывателя, поставить пластинку с «Алисой» и исправить впечатление.