когда то нацисты жгли книги. Сейчас - все проще и обыденней.
За хлебушком сходил…
Буквально сразу за кафе «Журфак» в Гагаринском переулке дворник размахивал метлой. У его ног была куча. Кучка книг, вызывавших сострадание. Он мел их в сторону помойки. А чуть дальше, возле самой помойки, этих книг было уже не то чтобы много, а подозрительно много. Криминально много. Я подошел, сел на корточки и стал изучать… «История древней русской литературы» (проф.Гудзий, 1938 год), «Дневник Анны Франк» 1960 г., «История русской интеллигенции» (восемь томов), «История XIX века» (под редакцией профессоров Лависса и Рамбо) — тоже 8 томов, ОГИЗ. «Литературные манифесты французских реалистов» под редакцией Клемана… Что-то зашуршало и откуда-то сверху, мимо моей головы, сидящей на корточках, посыпались журналы «Красная новь», Архив Маркса и Энгельса, Бухарин «Этюды», Николай Морозов «Среди облаков», немецкий эпос — лейпцигское издание 1901 года… Брюссельское прижизненное издание Виктора Гюго 1866 года «Труженики моря» (3 тома").
Парень лет тридцати пяти молча вытряхивал все это из больших ашановских пакетов… Первый раз в жизни я лишился речи и смог лишь выдавить: «Аллё… Куда… Стоп».
«Ничего не стоп. А просто бабушка умерла. Мусор выбрасываем», — ответил он. «А еще есть?». «Навалом»… Дальнейшее пересказывать в деталях не берусь. Но организовать эвакуацию библиотеки все же пришлось… Остальное он сваливал уже ко мне в багажник. Около двух тысяч томов… Бабушкой, как я выяснил позже, оказалась умершая год назад на 93 году жизни Абрамова Н.Н., старший преподаватель кафедры французского языка МГУ. (Точнее пока не выяснил). На прощание внук, благодарный мне за помощь в избавлении от мусора, подарил ешё гигантский чернильный набор — килограмм 30 мрамора и латуни…
А хлебушка я в тот вечер так и не купил. Лег спать голодный.