Сколько у боли имен? Одно-ответит девушка лет пятнадцати, недавно покинутая юным рыцарем из ближайшего института Делового Соблазнителя. Два-ответит молодая любовница, испытавшая горечь предательства и муки совести. Три-ответит жена того мужа, ушедшего к молодой любовнице. Пятьсот -ответит томная брюнетка надцати лет от роду, разуверившаяся в любви и ее корнях, разуверившаяся в Вере, Надежде, теплом лете, холодной зиме, страстных словах и дорогом вине.
Дорогой лайнер с символичным названием «Противостояние» увозил ее далеко к южным берегам. Рита решила начать все Сначала. Глупо? Безусловно, дабы любая девушка тех же пятнадцати лет, недавно покинутая юным рыцарем, знает-от себя не убежать. Хоть с завязанными глазами, хоть привязанной к мечтам о несбыточном. Ритина любовь была яркой, одетой в белые брюки и черную рубашку. Ее любовь играла на скрипке, умела целоваться при свете дня, поило шампанским и кормило виноградом. Ее любовь звалась Петр. Славный мужчина и з славного городка. Скрипач. Пафосник. Интроверт. Непредумышленный убийца ее комплексов, внушенных же им. Рита оголтело влюбилась, отбросив всех поклонников моментально, как-то-дипломата из Нью-Джерси, актера из Таллина, певца из гремучей столицы, боксера из Техаса… Петр заменил все и вся. Скрипка стала ее будильником и эрогенной зоной. Рита, забыв про дорогие салоны красоты и путешествия, ждала Петра с невкусным супом, пережаренным мясом, но в тонком пеньюаре и билетами на балет. Она с упоением слушала его рассказы о высоком, очаровывалась поздней репетицией и ругалась с соседями. Петр любил? Да.Себя.Свято. До умопомрачения.
У боли куча оттенков. Ритина боль звалась Петр.
Он бросил ее сам. Впервые. ЕЕ!
САМОЛЮБИЕ ВЕЩЬ ТЯЖЕЛАЯ. Если принимать ее с регулярностью кофе.
Ее самолюбие было раздавлено тяжелым нравом возлюбленного. Ее любовь была настоящей. Без обиняков и противоядия. Она, девушка, божественно красоты, валялась в ногах у скрипача, умоляя не бросать и пощадить…
Лайнер, разрезая упруго море, двигался четко и плавно. Чайки вселяли нежность. Слабую, но теплую.
Томная брюнетка я оранжевом сарафане жадно глотала пряный воздух. Нет. Ее боль не утихла. Она превратилась в стихотворение. Нескладное, вымученное. Она бросила его в воду и отпила обжигающий чай. Боль растворилась и в нем серым сахаром. От себя не убежать. Но попробовать можно.

Ольга Тиманова «Сколько названий у боли?»