30 июня 1941 года начался кровавый Львовский погром, в котором активно участвовали представители Организации украинских националистов:

«Избиение евреев города местным населением началось 30 июня, а 1 июля оно переросло в масштабный погром. В ходе погрома местных евреев ловили, избивали, подвергали издевательствам на улицах города, а затем расстреливали. Женщин били палками и различными предметами, раздевали догола и гнали по улицам, некоторых насиловали. Били также и беременных. Жертвами погрома стали несколько тысяч евреев.

Один из евреев, Курт Левин, особенно запомнил украинца, одетого в красивую вышиванку. Тот избивал евреев железной палкой, срезая ударами куски кожи, уши и выбивая глаза. Затем он взял дубину и пробил голову одному еврею, мозги жертвы попали на лицо и одежду Левина».

В тот же день один из лидеров ОУН Ярослав Стецько зачитал во Львове «Акт провозглашения Украинского Государства»:

«Возрождающееся Украинское Государство будет тесно взаимодействовать с Национал-Социалистической Великой Германией, которая под руководством своего Вождя Адольфа ГИТЛЕРА создаёт новый порядок в Европе и в мире и помогает Украинскому Народу освободиться из-под московской оккупации.

Украинская Национальная Революционная Армия, которая создается на украинской земле, будет бороться дальше с СОЮЗНОЙ НЕМЕЦКОЙ АРМИЕЙ против московской оккупации за Суверенное Соборное Государство и новый порядок во всём мире.

Да здравствует Суверенное Соборное Украинское Государство! Да здравствует Организация Украинских Националистов! Да здравствует руководитель Организации Украинских националистов и Украинского Народа СТЕПАН БАНДЕРА!

СЛАВА УКРАИНЕ!».

Из текста канадского историка Джона-Пола Химки, который исследовал события Львовского погрома:

«Организация Украинских националистов под руководством Степана Бандеры обеспечила механизм погрома. Она установила кратковременное правительство во Львове 30 июня 1941 года, и правительство это возглавлял убежденный антисемит.

Оуновская власть обклеила город листовками, которые поощряли к этническим чисткам. Милиционеры ходили по еврейским кварталам от двери до двери, чтобы арестовывать евреев для дальнейших погромных действий в двух тюрьмах. Они также арестовывали евреев на улицах для погрома в третьей тюрьме, которая была дальше прочих от мест массового проживания львовских евреев.

Милиционеры конвоировали евреев в тюрьмы и там присутствовали при издевательствах и казнях. На следующий после погрома день они начали работать непосредственно в интересах айнзацгрупп, вновь арестовывая евреев для последующего их уничтожения немцами.

ОУН сотрудничала с немцами в этих антиеврейских мероприятиях, потому что сначала надеялась, что такая коллаборация облегчит признание немцами провозглашенного 30 июня Украинского государства.

…Во Львове 1941-го женщин толкали, пинали, били в лицо и другие части тела палками и подручными предметами, таскали за волосы, перекидывали от одного погромщика к другому. Многих раздевали догола и показывали толпе. За некоторыми гнались по улицам [18].

Роза Московиц имела школьную подругу, которая стала коммунистической активисткой. Толпа схватила ее, отрезала волосы, и гнала по улицам, голую, с криками. Девушка вернулась домой и покончила с собой [19].

Поляк, который спасал евреев, вспоминает о 12-летней еврейской девочке, которую бил цепью «дядька, здоровый как Геркулес» [20]. Неудивительно, что сообщалось и об изнасилованиях. [21]

Беременных женщин били и пинали в живот [22]. Участники погромов раздели двадцатилетнюю еврейскую девушку, воткнули в ее влагалище палку и заставили маршировать мимо почты в тюрьму на Лонцкого, где в то время проводились «тюремные работы». [23]

Также женщин обворовывали. [24] Роза Вагнер рассказывала даже, что видела проституток, которые вместе со своими сутенерами требовали обувь и одежду у еврейских женщин. [25] Жертв выбирали наугад, лишь бы они были евреями. [26]

Погром первого июля сопровождался антикоммунистическими представлениями и ритуалами. Лариса Крушельницкая, известная украинская интеллектуалка и мемуаристка, запомнила огромный плакат с портретом Сталина у главпочтамта. Вместе с матерью она наблюдала, как его снимают. Тогда ей было почти тринадцать и она хорошо помнит, как люди радовались, что советские ужасы наконец закончились.

Немецкая кинохроника освобождения Лемберга очевидно изображает эту самую сцену, в которой видны огромная толпа — люди действительно веселятся и аплодируют. После этого, вспоминает Крушельницкая, все начали топтать плакат. [27]

Десятилетняя еврейская девочка в тот день также была у почтамта, но запомнила совсем другую сцену: «Перед почтой стояли люди с лопатами, а украинцы били их и кричали «Юде! Юде!»» [28] Каждая девочка зафиксировала в памяти ту картину, которая отражала её собственную позицию и перспективу.

Жертвы еврейских погромов стали частью антикоммунистических ритуалов. Один поляк вспоминает, как евреев во Львове заставляли ходить строем по четыре человека, петь русские строевые песни и выкрикивать лозунги возвеличивания Сталина. [29]

Еврейский свидетель подтверждает: она видела, как толпа окружила группу из двух или трех сотен молодых еврейских мужчин и женщин, которых заставляли петь «русскую коммунистическую песню «Моя Москва» с поднятыми вверх руками. [30]

Еще один свидетель, украинец, заметила у цитадели украинцев, сопровождавших где-то около сотни людей, заставляя их кричать «Мы хотим Сталина!» [31]

В то лето подобные ритуалы проводились везде. B Коломые, 165 км юго-западнее Львова, памятники Сталину и Ленину были уничтожены. Украинцы насильно заставляли одного из евреев вставать на один из пустых пьедесталов, тогда как другие должны были кричать: «Сталин, ты идиот!».

На евреев нападали, когда их конвоировали в тюрьмы 1 июля. Еврейская девочка стала свидетелем того, как маленькие ребята били евреев, которых сопровождали на Бригидки, метлами, выбивалками для ковров и камнями. [37]

Тамара Браницкая рассказывала, что ей и членам ее семьи приказали держать руки вверх в течение тех 10−15 минут, когда они шли в тюрьму на Лонцкого. Когда они шли по улице, люди бежали впереди и били их палками по голове. Кроме того, толпа выламывала из тротуара брусчатку, чтобы иметь возможность бросить чем-то в своих жертв, сопровождая свои действия оскорбительными выкриками.

«Никто не пытался помочь, — вспоминает Браницкая. — Наоборот, толпа словно получал несказанное удовольствие от всего этого «. [38]

Свидетельства очевидцев [39] и фотографии [40] показывают, что некоторые евреи были вынуждены ползти в тюрьмы на четвереньках. Лешек Аллерганд рассказывал, как сотни людей проползли на коленях три километра в тюрьму на Бригидках, и все это время их пинали и били. [41]

Многих еврейских мужчин, которых набирали на работу в тюрьмах, убивали сразу после того, как они выполняли свою задачу. Многочисленные фотографии изображают жертв тюремных работ, хотя их время ошибочно интерпретируют как фотографии жертв НКВД.[46]

Герман Кац вспоминал, как его тогда поставили в шеренгу, чтобы застрелить. Он был сорок восьмым; сорок седьмого уже казнили; немецкий солдат уже прицелился в него, когда подошел офицер и сказал: «На сегодня хватит». Его и другие люди, которым посчастливилось выжить, заставили копать могилы для тех, кого казнили. [49]

Курт Левин оставил подробное описание своих впечатлений от «тюремных работ» в тюрьме на Бригидках. Он описал случаи жестокого избиения как со стороны немцев, так и со стороны украинцев.

Один украинцев особенно врезался в память Левина. Элегантно одетый в красивую вышиванку, он бил евреев железной палкой. С каждым ударом в воздух взлетали куски кожи, иногда — ухо или глаз. Когда палка сломалась, он взял огромную обугленную палку и проломил ей череп первому еврею, который попал под руку — мозги разлетелись во все стороны и попали на лицо Левина и его одежду»