1.
Печаль в стихах — как завсегдатай:
Она за свой садится столик,
Ей никаких меню не надо,
И с ней гарсон запанибрата.
Она пьянеет поневоле
От первой строчки, первой рифмы…
Ей ничего не надо боле,
Помимо этой старой боли.
Уже от первой рюмки вскрикнут
Её заждавшиеся струны,
И запоют о чём-то руны,
И скальды древние, и скифы…
И оживут миры и мифы,
И в пальцах нервных завсегдатай
Эпох перебирает даты
И, как монеты, сыплет лУны.
2.
Небо елось ложкой,
Йогуртом кислило…
Солнце алой брошкой
Облака дразнило.
Пенками с варенья
Слизывался вечер.
Оттенило время
Будничные вещи.
Утонула память
В запахе сирени.
Солнце стало падать
В будущее время.
Пламя стало падать
Талыми дворцами.
Время стало таять
Тёплыми сердцами.
Города тонули
Алой Атлантидой.
Времена вернули
Древние кредиты.
И вступали в сумрак
ПОлночи эмиры,
Суть размазав суток
Розовым пломбиром.
3.
Языку листопада не нужны переводы,
Яблок розовых мякоть вберёт зарю…
Пары кружатся в танце в тусклом свете фонарном,
Богу хочется плакать
На том краю.
Ярко-солнечный Моцарт тихо шепчется с Богом,
Утомлённое солнце ложится спать…
Вожделенная рыба встанет к берегу боком,
Сон боится бессонниц
И катит вспять.
Бах и Моцарт — как зима и лето,
Листья чьи-то лица обретут…
Языку листопада тяжелей год от года,
В зыбкой лодке Харона
Царит уют.
4.
Кармен
Изысканности —
Не понять простое,
Не искалечив,
Не обожествив…
Кармен варила месиво густое,
Мурлыкая задумчивый мотив.
На платье —
Восхитительные дыры,
И голени —
Мальчишески стройны;
А в дилижансах
Гибнут пассажиры —
Марионетки маленькой войны…
И дёргая за нитку
Мирозданье,
Предвосхищая прозу и балет, —
Она бежит к солдату на свиданье
Под звонкий блеск планетных кастаньет.
5.
Растянуто лето безвольной пружиной —
Растянуты завтра, сегодня, вчера…
Вспотевшее время мечтает остыть —
Остыть, и застыть, и простыть ненароком,
И лета длинна летаргия,
И Лета
Уже обмелела —
И сходит на нет;
И все покупают на море билеты,
6.
Небо елось ложкой,
Йогуртом кислило…
Солнце алой брошкой
Облака дразнило.
Пенками с варенья
Слизывался вечер.
Оттенило время
Будничные вещи.
Утонула память
В запахе сирени.
Солнце стало падать
В будущее время.
Пламя стало падать
Талыми дворцами.
Время стало таять
Тёплыми сердцами.
Города тонули
Алой Атлантидой.
Времена вернули
Древние кредиты.
И вступали в сумрак
ПОлночи эмиры,
Суть размазав суток
Розовым пломбиром.
7.
Подложив под щёку — руку,
Подложив под рУку — книжку,
А под книжку — бок подушки, —
Засыпать при белом свете,
Засыпать при свете солнца,
Обесцвеченного зноем,
Обеспеченного слоем
Запылённых занавесок,
И тянуть из скуки душу,
Словно сок из спелой груши,
Заполняя им пустОты
Обезвоженной вселенной,
Где расплавившийся Моцарт
Невзначай меняет форму,
Становясь подземно-звонким,
Тёплым, тёплым и стеклянным,
И стекающим в подземку
Обезволенных беззвучий,
Где на самом дне июня
Перламутровые тени
Чуть колеблют подсознанье
Очень странного ребёнка,
Заблудившегося в прошлом
И уснувшего случайно,
Подложив под щёку — руку,
Подложив под руку — книжку,
А под книжку — бок подушки…