Друзья, возможно вы не знаете, но я спасаю животных. Уже несколько лет. И так уж мне везло, что выхаживать удавалось практически всех, пока несколько дней назад не ушел (агрессивная форма рака) мой любимый кот Феникс. Несколько дней я не жила, я убивала себя, горе меня убивало, все что я могла — заботится о тех, кто у меня остался. А вчера ночью появился вот этот текст. Мне хочется его опубликовать.
«Давайте я расскажу вам сегодня сказку? Это будет импровизация, впрочем, как и вся моя жизнь. Все мои истории от первого лица — от моего, да, хоть речь идет там о животных, но нет монологов самих животных. Я не люблю придумывать, — жизнь и так полна чудес, я люблю когда ко мне что-то „приходит“. У меня только тогда получается что-то стоящее и то, что многим нравится читать после. Что берет за душу и сердце, и с нежностью смотрит на слезы от которых глаза читающих становятся красивыми, — как лепестки цветов с которых эмоции смывают пыль повседневности.
Хотя нет это будет не сказка, это будут мои ежедневные наблюдения о том, как же все мы меняем друг друга. Я смотрю на своих кошек и вижу, как все больше превращаются они в терпеливых детей. Взрослое кошачье своенравие в них не становится дряблым, не становится плюшевым, не становится атавизмом, но я вижу понимание во всем, — когда я, очень тихим голосом, прошу что-то не делать или что-то понять. Когда приходиться давать лекарство — никто не дергается и не убегает, как раньше, а в безграничном доверии прикрывает глаза и просит — я слышу, — „только не больно и, пожалуйста, побыстрей, ведь я понимаю, — так надо!“.
А во мне становится все больше кошки, о да, я могу за себя постоять, но если возникает никак не задевающая честь и достоинство опасность, я скорей убегу. Потому что есть вещи, которые чего-то стоят. Какие угодно, но только не эти, мы ж не бараны на лугу. Мы — кошки)
Я вижу в них умение хранить вдохновение и тишину. Когда я готова что-то создать, когда приходит время и невидимые струны вокруг меня настроены идеально — играй, другого такого момента не будет, — каждый займется своими делами или ляжет тихонько рядом, заснет или будет слушать, как теплый дождь стучит по карнизу клавиатуры и появляются первые ростки мокрых, нежных и неведомых растений.
Мне кажется порой, что если я долго буду смотреть в пустой угол вместе с какой-нибудь моей кошкой, то увижу, кто же все-таки там обитает. Хотя вот не знаю, стоит ли так рисковать)
Одна моя девочка обожает, когда я выворачиваю наизнанку спальник, чтобы она могла потоптаться на мягкой ткани изнутри, как маленький котенок пьющий молоко из мамы-кошки, а потом она ложиться на бок и подставляет мне свой живот, как мама-кошка котенку. Я глажу его и немного мну в ладонях. Она мурлычет и закрывает глаза. Моя мама-кошка и вечный мой котенок. И что бы я ни делала, мне всегда будет казаться, что я делаю для нее недостаточно, для нее и тех других, что связаны со мной. Потому что эта любовь не требует от меня ничего и именно поэтому ей хочется отдать все.
Человек и его собаки, кошки, птицы, все те, кто живут вместе с ним, но не как фрагменты дорогого интерьера, объекты бесконечной дорогостоящей гордости, не как что-то, что не есть любовь, они переплетены с нами своими страхами, радостями, фантазиями, привычками и снами наяву. Переплетены ментально, физически и всеми теми невидимыми волнами и связочками в которых и есть, наверное, настоящие мы. И когда кто-то из нас уходит чуть раньше, и мы и они одинаково смотрим на Запредельное цинично и просто засунувшее в свой холодный мешок того, кто есть для нас дыхание и жизнь, смотрим, кричим, плачем, мяукаем и скулим, зная, что нет на свете такого места, где хоть что-то могло бы утешить. Его просто нет, некуда деться. Пока не приходит понимание, пока не случается чудо — для каждого свое.
Мы связаны, мы похожи, и мы безошибочно верим, что так и будет, будет всегда, здесь или там. Я помню как плакал один непоколебимый атеист, когда умерла его собака и спрашивал меня, все спрашивал меня: „Но ведь Бог же есть, ведь не умерла же она навсегда?!“ И видела, как глубоко верующий человек, на руках у которого умерла кошка, не видел ничего, кроме серых стен и серого неба и не чувствовал никакого Бога в тот миг.
Мы есть любовь друг у друга. Мы есть все друг для друга — животные и близкие люди. А дальше — вот как мы захотим так и будет, как верим, так и обретем, даже в том, над чем мы не властны.
А пока давайте просто друг друга любить. И ценить это.
Мы в ЭТОМ прежде всего».
Ваша Ева-Анастасия Кедровская