Сложней всего, когда нарушен твой покой,
не опускаться до фальшивых сделок:
не ударять ни словом, ни рукой
ни бывших, ни несбывшихся, ни девок.
И не оправдывать себя их ржой и тьмой:
чужая тьма еще не повод для злословья.
Как им ржаветь и чем страдать — удел не твой.
Нельзя злорадство оправдать своей любовью.
Нельзя любимого, пусть бывшего, карать
за то, что будущим не станет (или станет?).
От боли хочется, бывает, закричать.
Кричи, пожалуйста. Но только не словами.
В подушку слезы, на бумагу все стихи —
и спрятать их подальше от себя же,
чтоб не швырять в лицо словами тем, глухим,
кому стихи твои — не чудо, а зараза.
В стихах, как в зеркале, и слабости, и боль,
и гнев, и крик души, обидой обожженной.
Но птицей Феникс возрождайся и не ной.
Не целься камнем. Обнимай людей любовью.
Вытаскивай прощение и свет
из потаенных уголков своей вселенной.
Для бывших и не сбывшихся, не тех,
для каждой, кто твое забрать посмела.
А если скажут, что нельзя прощать всего,
ты вспомни, сколько уж тебе самой простилось.
Не трать ни слова на обиды и на зло.
Цени свой свет. Не гасни, что бы ни случилось.