Какое чудо, стоят и дышат!
Не знают, что ли, что срок их вышел?
В прозрачных, к небу летящих нимбах —
стремятся к свету — на шеях длинных.

Теснятся в вазе, торопят время,
и головами бесстрашно вертят.
Они расскажут о скором лете.
(Небрежно собранные в букетик…)

Но!

На дне у глиняной старой вазы,
там, где не видно чужому глазу,
… показать весь текст …

Ушла в себя. Попробуй возврати.
Тут пёс цепной (лохматая собака),
и ночь, всплакнув, уснула на груди.
А я не сплю и продолжаю плакать.

Нет ничего, и только стаи мух
без продыху листают ветви сада,
такие белые, как пальчики разлук.
Не приходи сюда. Сюда — не надо.

Здесь тишина не названа никем,
и слов пустых литые колокольца.
И больше дома вырастает тень,
нечаянно заденешь — разобьётся.
… показать весь текст …

Пятак луны средь облаков надышанный —
подлунный мир — уснувший до утра.
И смотрят хаты из-под крыш притихшие,
как ночь скользит над зеркалом Днепра.

Кино идет — в нем сновиденья шепчутся,
что на земле есть воля и покой.
Но все на свете, все же, перемелется
на мельнице, парящей над рекой.

Речная гладь до поворота сморщится,
а даль черна (зачеркнуто) — ясна.
Расплескивает свет над тонкой кожицей
ночного мира — спелая луна.

Ты слышишь? Густеют, вращаясь тучи,
небес неспешные жернова.
Церквушка сползает с горбатой кручи,
но лет полста уже, как жива.

Ты видишь? Как синее расплескалось
тоской глубокой — от сих, до сих!
Земли — ладошка, пригоршня, малость —
и пять, шумящих над ней, осин.

Ты помнишь? Травой зарастает тропка…
(Вела до церкви, и, вот те на!)
Шагает неслышно одна и только
по ней тяжелая тишина.
… показать весь текст …

По картине Г. Мясоедова «Косцы»

Небо топчется на месте —
жатва жаркая идёт.
В небе — птицы черный крестик.
В поле — пашенный народ.

Так звенит коса литая!
(Звоном вспарывая холст)
Из колосьев вырастают —
мужики во весь свой рост.

Ловко спорится работа —
дорог каждый колосок!
… показать весь текст …