Не надо демонизировать интернет.
Дети уходят в сеть не потому, что там сидит страшный паук, пожирающий души, а потому, что им некуда пойти.

У меня нарушен эмоциональный контакт с матерью, а отец просто никогда не понимал, зачем вообще разговаривать, когда можно обнять, покормить и помазать разбитую коленку.
Как следствие — я не умею разговаривать с детьми. Я умею ловить над пропастью, кормить и обнимать. А разговариваю я сразу со взрослыми, будь им хоть шесть, хоть шестьдесят шесть.

Недавно мой сын сказал: я читаю твой блог, чтобы узнать, о чём ты на самом деле думаешь. Ведь между собой мы говорим о какой-то ерунде.
И я с ужасом и лютой благодарностью интернету поняла, что до сих пор не выстроила новый уровень коммуникации с сыном. Ведь с малышом сложно и непонятно о чём разговаривать, главное — любить и заботиться.
Наверное, я не самая плохая мать, раз сын захотел пробиться ко мне вот так — через интернет. Я увидел, что ты не просто тёплое существо, которое кормит, ругает за оценки и гладит по голове, говорит мне сын, используя, конечно, другую лексику. Оказывается, ты личность, и эта личность мне интересна. Я тоже личность, я интересен тебе?

У этнических индейцев есть такая форма коммуникации — прийти в гости, сесть рядом и — о, ужас! — молча покурить полчаса.
Вот и мой сын приходит помогать с салатом, не вынимая наушников. Ему важно и интересно что-то, не слышное и не близкое мне. Однако он здесь, со мной, не только физически, но и некоей валентностью, готовностью к вербальной коммуникации тогда, когда это понадобится.

Человечеству пора признать, что оймякона расширилась до размеров планеты. Главное — не терять друг друга на этой огромной планете.
Оставайтесь рядом с близкими. Оставайтесь интересными и ценными друг для друга.